Гремучие скелеты в шкафу. Том 2

«Машина времени» одержала верх в этой неявной, но символичной дуэли с «Удачным приобретением». Да иначе и быть не могло. Остальные пели как птички божьи: любили музыку, разминали пальцы и зарабатывали деньги. А у «Машины времени» было еще и сознание собственной миссии, своего предназначения. (Возможно, Макаревич будет это отрицать.) Во всяком случае, некий особый идеалистический дух сохранился в «Машине» с ее ранних дней, и именно он помогал группе держать свой твердый курс в хаотичном и полном соблазнов мире столичного рока, подниматься на ноги после неудач и завоевывать все новых и новых последователей. Не знаю, как называется путеводная звезда Макаревича. Может быть, он и сам этого не знает… Но в одном я уверен — «Машина времени» никогда не была просто группой музыкантов, объединенных общими вкусами и «экономическими» интересами. Я разговаривал со многими ребятами, в разное время игравшими в «Машине», — и все как один не без вздоха соглашались, что в группе была особая атмосфера. Дружеская? Творческая? Скажем так — неформальная.

Макаревич был бесспорным лидером — и эта позиция его никогда особо не смущала, — но диктатором он не был. Однажды, в 1976 году, он пригласил в группу со-лидера, Юру Ильченко из ленинградских «Мифов», блистательного певца и музыканта, личность незаурядную. Честно говоря, я очень надеялся, что он внесет немного стихийности, «уличности», доброго черного юмора в праведную схему Макаревича, — но альянс не удался. Командный дух и злокачественная интеллигентность Макаревича вновь восторжествовали… Были и другие передряги в эти годы. Почти весь 1978-й «Машина» выступала с духовой секцией (Кузьменок и Легусов), потом вновь вернулся — побывав в «Арсенале» — Игорь Саульский. И снова ушел. Остались позади фестивали в Свердловске и Черноголовке, гастроли в Куйбышеве и Ташкенте. Но речь не об этом. Песни «Машины времени» начали свою самостоятельную жизнь. Причем необычайно интенсивную. То, что едва ли не половина репертуара ежевечерних репертуарных концертов в подъездах и беседках принадлежит перу Макаревича и К°, стало для меня непреложным фактом еще году в 1977-м. Чуть позже, прослушав в Московском Дворце пионеров около сорока школьных ансамблей (была такая идея — написать о них…), я путем простого подсчета песен убедился, что «Машина» — самые популярные у нас авторы (замечу, что программы были должным образом «скорректированы» — в сторону школьной тематики, «Красной Шапочки» и т. д.).

Ладно, Москва Москвой — но были факты и более поразительные. Ребята с Дальнего Востока пели под гитару «День гнева». Кто сочинил? — спрашиваю. «Фольклор…» Приехали мы с «Машиной» в Свердловск, и там оказывается, что местное студенчество совершенно непостижимым образом осведомлено почти обо всем репертуаре. Свидетельств таинственного «беспроволочного» проникновения песен «Машины времени» во всесоюзное молодежное сознание можно привести сотни. В чем причина такой популярности? Наверное, не надо быть специалистом в области социальной психологии, чтобы ответить на этот вопрос твердо и недвусмысленно: творчество группы Макаревича по-настоящему близко нашей молодежи и является для нее штукой очень актуальной. Музыку можно было бы оставить за скобками: року нас любим и почитаем, как музыка современная, энергичная и истинно молодежная. Добавлю лишь то, что песням «Машины» присуща доступность, часто даже мелодическая «прилипчивость», далеко не всегда встречающаяся у наших групп. Строго говоря, музыкальная стихия «Машины времени» — не чистый рок, а некая смесь рока, кантри, «городских романсов» и даже традиционной, образца «Самоцветов», ВИА-эстрады. Эту эклектичность и ставку на легкую усвояемость музыки ансамблю часто вменяют в вину, я сам присоединился бы к «атакующим» — если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что музыка у «Машины» играет явно подчиненную роль. Весь инструментальный базис здесь нужен только для того, чтобы донести до сознания слушателей текстовую «надстройку» — и эту задачу музыканты ансамбля, по-моему, даже перевыполняют. Во всяком случае, лично меня ничуть не покоробило бы отсутствие в инструментарии группы духовых инструментов, скрипки или синтезатора — хватает гитар и фортепиано. Демократичность музыки «Машины», отсутствие в ней элементов всяческого звукового радикализма и новизны, бесспорно, способствует популярности их песен у самой широкой аудитории.