Гремучий Коктейль - 1 (СИ)

Я с силой топнул ногой, превращая жуткую говорящую штуку в лепешку и разрывая тем самым ленту. Спустя секунду после этого вся эта мясная многометровая конструкция, облепившая стены и потолок, с влажными шлепками осыпалась вниз, наполняя воздух удушливым смрадом, которого до этого момента не было.

Отвратительно. Странно. Совершенно не объяснимо.

И отсюда пора сваливать!

— У меня только что появилось множество вопросов, — твердо сказал я, подхватывая Арию фон Аркендорф на руки, — И я собираюсь получить на них ответы!

Ах да, убрать за собой… магия для лечения ревматизма, подогревающая в комнате воздух. Отличное заклинание против сверкающего серебристыми искорками ледяного крошева.

— Согревание костей Таффильда!

Эпилог

Этим теплым полднем в Санкт-Петербурге и его окрестностях происходило множество очень необычных, а местами даже тревожных событий.

Где-то в гостевом районе для благородных, в холле небольшого особняка стояла хрупкая девушка с четырьмя удивительно толстыми и длинными косами, вольно свисающими с её гладко зачесанной головы. Она очень хмуро смотрела на сидящего перед ней на ступеньках усталого молодого брюнета, к плечу которого привалилась беспамятная молодая аристократка с желто-красными прядями в волосах. Со второго этажа этого же особняка неслись не очень пристойные звуки — нескольких людей, а именно полицейских, которых сильно тошнило от того, что они там увидели.

Нечто похожее было и в доках. Там, в пустующей конторе, нашли несколько свежих трупов с огнестрельными ранениями, а также определенно благородного юношу, чьих черт лица не смогли разобрать. В отличие от эпизода в особняке, проходившего под контролем девушки в черном, в доках полиция работала сама по себе, как и журналисты, прилетевшие по чьему-то зову.

Конечно, оба этих мрачных и кровавых эпизода были совсем нетипичны для культурной столицы Руси, но они меркли по сравнению с бешеной перестрелкой устроенной двумя большими группировками неустановленных лиц, которая случилась всего в двух кварталах от открытой заново Санкт-Петербургской Ратной Академии! Вот там произошла самая настоящая война, в которой огнестрельное оружие участвовало наравне с магией. Были даже пострадавшие со стороны, попавшие под шальной огонь. Это событие вошло в передовицы всех газет страны под названием «Маленькой войны», в которой победоносцами назвали усиленный отряд полиции, который, к огромному разочарованию общественности, опоздал. А потом даже не перестрелял всех негодяев, а встал на сторону одной из группировок.

Перьям газетчиков сегодня придется сильно потрудиться!

Однако, кроме дел жутких, кровавых и насильственных, были и другие. Ну, если не считать острейшей изжоги у некоего достойнейшего господина преклонных лет, которому только что был звонок от боярыни Терновой. Необычайно сильно расстроенной, надо сказать. Сколько хулительных слов, сколько пронеслось в голове человека, любящего представляться Амвросием Лебедяновичем Витиеватым… он не говорил вслух за всю жизнь. Однако, даже этот интеллигентнейший и тактичный человек, принимая внутрь полноценную столовую ложку соды, помянул вслух какого-то «проклятого мальца».

В главной же лечебнице города в этот момент со всем вниманием и почтением принимали очень высокого пациента — досточтимую Сильвию Сильверхейм, сбитую манамобилем, за рулем которого сидел определенно один из самых больших негодяев мира. Жизнь девушки находилась вне опасности, а вот нога, попавшая под колесо манамобиля, была серьезно поломана. К тому же за те полчаса, пока высокородная особа находилась на попечении лучших лекарей города, уже были повреждены два медбрата, одна палата и слегка подпалена медсестра, попробовавшая отнять у разъяренной женщины разговорник.

Чуть позже в этот же день слегка пострадало мировоззрение одного вполне порядочного юноши по имени Константин Азов, ибо он случайно увидел, как его верная слуга Пиата, вломившись в пустующие апартаменты его друга, лежит на кровати этого самого друга и пьет из горла бутылку водки, не реагируя на вопросительные звуки хозяина. У этого маленького события будут далекоидущие последствия, а пока одиннадцатый сын Истинного графа переживает небольшой экзистенциальный кризис, а заодно и за товарища, которого всё нет и нет.

Самое странное же случится за сегодня вовсе не в баре «Спятивший медведь» где некий широко, но печально известный Матвей Евграфович Парадин устроит шикарнейшую драку, выступив один против пятнадцати пьяных докеров, выйдя из нее абсолютным победителем, а вовсе даже за Санкт-Петербургом. В небольшом, но очень респектабельном домене, где возвышается башня знаменитого Дмитрия Пространственника.