Гремучий коктейль 4 (СИ)

— Опять преувеличиваете, господин штабс-капитан?

— Игорь, я тебе в морду сейчас дам. Больно. Я там был, слышишь? Дважды! Поэтому заткни свою глотку шнапсом, заешь вот этим грибом — и слушай, что рассказываю! Как свою матерь, твою мать, слушай!

Компания офицеров, расположившаяся неподалеку от нас, готовилась хорошо посидеть, а я тут же начал готовиться хорошо их послушать. Правда, имелась одна проблема — шумовая завеса от Элеоноры, продолжающей трещать. Её срочно нужно было либо заткнуть, либо отвлечь.

— Крамп, жить хочешь? — зло зашипел я в виконтово поддатое ухо, — Возьми её на себя! Делай, что угодно, но только чтобы она не голосила на половину зала! Нам нужно знать, о чем говорят эти солдаты!!

В глазах парня, напивавшегося от чернушных перспектив в будущем, промелькнула искра понимания.

— Элеонора! — послышалось его решительное через минуту.

— Да… Андреас? — удивленно отреагировала блондинка.

— Мы так мало друг о друге знаем, Элеонора!

— Чт…

— Давайте пообщаемся, наконец-то! Поговорим! Как по-настоящему обреченн… обрученные люди! Я хочу о вас знать всё, милая невеста! Совершенно всё!

— Андре…

— Я настаиваю! — виконт был храбр, прям и уже пьян, что неожиданно сработало на все сто, наверное, потому что синхронизация с блондинкой требовала определенной прямоты и напора, которые у него неожиданно появились благодаря моей просьбе. Уже через минуту «обреченные» слегка отодвинулись от нас, сев поближе к друг другу и начали шептаться. Через три минуты они, совершенно не мешая теперь мне подслушивать, первый раз выпили вместе. Поняв, что виконт смог, я с женой целиком и полностью сконцентрировались на знаниях, которые собирался донести до своих новоприбывших сослуживцев штабс-капитан, уже дважды бывавший там.

…и вот тут полезли подробности, о которых стыдливо умолчал генерал и мои информаторы из Синдиката.

В болотах были не только гоблины, но и поляки.

Все стороны, участвующие в этой «гонке», так или иначе использовали местное население в качестве мясных щитов. К чести русских, нужно сказать, что нашим изначально повезло, поэтому вперед они пускали не вооруженных чуть ли не вилами крестьян, а наловленных заранее беглых дворян, да и выделенный «угол атаки» со стороны Кёнингсберга был практически без поселений, соблазнявших на подобный ход, а вот европейцам повезло по-другому — у них смертников было в достатке. Они тащили к Оплоту тысячи простых поляков, вынуждая тех идти перед основными силами. Подобное «искупление грехов» не могло пройти без последствий.

Люди бежали, люди отбивались, люди… объединялись с гоблинами, предоставляя зеленокожим коротышкам дополнительную рабочую силу. Те, как выяснилось спустя пару рюмок у военных, неплохо перенимают новые языки и умеют договариваться, что в корне отличает этих иномировых гостей от большинства собратьев, и… в упор не замечается вышестоящим командованием. То видит лишь гоблинов, одну из слабейших иномировых рас. Тупую и жалкую.

— То есть, милая, — прошептал я жене на ухо, — У нас тут сила вторжения из диверсантов, имеющая, вдобавок, связи с местным населением. Это далеко не обычный портал…

— Мне не нравится этот штабс-капитан, — пробубнила в ответ бывшая Тернова, — Его речь полна намеков на то, что зеленые отпускают боеспособные отряды, которые достаточно громко объявляют о своем отступлении…

— Нам с ним туда не идти, дорогая… Слушаем дальше.

Дальше слушать было еще веселее. Оказалось, что у нас тут на руках чуть ли не раскол — ревнители по всей Польше отказались следовать приказам о лихом кавалерийском натиске и теперь их группировки, отделившиеся от военных, планомерно и медленно выжигает болота каждый в своей кучке, делая вид, что пробиваются к Оплоту. Каких-то успехов от них ждать не стоит, хотя бы просто потому, что все егерские команды сопровождения от бунтовщиков отозвали. Без огневой поддержки носители гримуаров чрезвычайно уязвимы перед гоблинами, поэтому их действия скорее напоминают итальянскую забастовку, чем нечто осознанное.