Гремучий ручей

Ольга шла к воротам, когда почувствовала чье-то присутствие за спиной и резко обернулась. Конечно, это оказался Гриня! А кто же еще умеет передвигаться так бесшумно?!

– Что тебе? – спросила она строго.

– Напугал? – Гриня взял ее под руку.

– Нет. – Руку она убирать не стала. В конце концов, Гриню считают ее племянником. – Что ты тут делаешь, Григорий?

– Да вот, тетя Оля, решил проводить вас до дома.

– Не надо. Еще чего не хватало.

– Надо, – сказал он твердо и покрепче сжал ее руку. – Пока в округе бродит эта тварь, в лощине опасно.

– Сейчас везде опасно. Время такое.

– Я понимаю, но не спорьте со мной, тетя Оля. Мне все равно нужно пройтись. Душно мне…

Ведь и в самом деле душно, вон и ворот пальто расстегнул.

– Пропуск мне уже выписали, так что вы не волнуйтесь, с часовыми я как-нибудь договорюсь.

Этот договорится. С самим чертом договорится, если потребуется. И спорить с ним бессмысленно, все равно поступит, как считает нужным. Ольга больше и не спорила, молча дождалась, пока часовой откроет ворота, так же молча ждала, пока Григорий показывал свой пропуск и что-то там объяснял на плохом немецком. Как бы то ни было, а его поняли и из усадьбы выпустили. Наверное, и обратно впустят.

Минут пять они шли в полной тишине, а потом Гриня спросил:

– Тетя Оля, вы тоже это слышите?

– Что? – Она замедлила шаг.

– Такое… – Григорий прищелкнул пальцами, – что-то вроде шепота. Я его еще раньше, в детстве, слышал. Мамка меня в лощину не пускала, но вы ж понимаете…

Ольга понимала, ее тоже не пускали. И да, она тоже это слышала.

– Раньше оно как-то потише было, а теперь аж челюсть сводит. Особенно там… в усадьбе. – Григорий словно бы разговаривал сам с собой. – Оно-то, конечно, можно приноровиться, привыкнуть, но вот было сегодня часов около шести…

Часов около шести Ольга видела Лизу и тоже слышала этот странный звук. Значит, не она одна.

– Кто еще? – спросила она, останавливаясь. – Как думаешь, Григорий, кто-то из ребят это слышит?

– Не знаю. – Он пожал плечами. – Я не допытывался. Постойте-ка секундочку, я сейчас.

Сказал, и шагнул в темноту. Вот был Гриня, а вот его уже и след простыл. Ольга замерла, огляделась по сторонам. Могла и не оглядываться, не видно ни зги. Еще и луна, как назло, закатилась за тучу. Не видно, но слышно… Крадется кто-то, тихо-тихо, на мягких лапах. Крадется и дышит. Она слышит это жадное, нетерпеливое дыхание.

– Кто здесь? – Можно и не спрашивать. Ночная тварь не ответит. Ночная тварь сразу нападет. Вчера не добила, сегодня попытается. И Гриня куда-то пропал… – Вон пошла! – сказала Ольга скорее зло, чем испуганно. Устала она бояться.

А тварь замерла. И дышать перестала. Не слышно больше ничего. Не слышно, зато видно…

Два красных глаза в темноте. Не низко у земли, а на уровне человеческого роста. Красные, немигающие, голодные. А у нее при себе только бесполезный ножик. Что он против этого существа? Что она против него?..

– Значит, не рысь, – сказала, чтобы сказать хоть что-нибудь, а сама попятилась.

Убежать от твари не получится, да и опасно поворачиваться спиной. Вчера вон повернулась. Рана заныла и, кажется, даже закровила. А тварь вдруг тихо зарычала, почти так же, как черные старухины псы.

– Ну, попробуй. – Нож Ольга перехватила покрепче. Если целиться в глаз, вот в этот полыхающий, как уголь, глаз, то можно выиграть время. Или даже жизнь. Только бы рука не дрогнула. – Выходи, я жду! – Она уже не шептала – кричала в голос.

Красные уголья погасли на мгновение, а когда появились снова, оказалось, что тварь уже ближе. Значительно ближе. Крадется, смотрит, дышит, ненавидит. Еще мгновение – и набросится, растерзает в клочья…

…Выстрел прозвучал близко, почти над самым ухом. Темнота взвыла, красные уголья погасли.

– Стойте на месте! – послышался голос Грини. Он грубо оттолкнул Ольгу в сторону и ломанулся в темноту, ту самую, которая смертельно опасна.

Откуда у него оружие? На воротах всех обыскивают. Значит, спрятал где-то поблизости, а теперь вот взял. Взял и выстрелил. Дурень… Спас ли он ей жизнь? Может и спас, но что дальше? Как он думает изловить эту красноглазую тварь? А если немцы услышат выстрел? А если вышлют патруль?

– Григорий! – позвала Ольга. – Гриня, вернись!

Ответом ей стала тишина. Она подождала минуту, другую, третью. Кажется, она ждала целую вечность, пока решила двигаться вперед. Она предупреждала, что каждый сам по себе. Она ему все честно рассказала. Почти все…

Гриня догнал ее уже на выходе из лощины, вынырнул из темноты, заступил дорогу.

– Не бойтесь, тетя Оля, это я.

– Вижу, что ты. – Как же она обрадовалась! Обрадовалась, что этот дуралей живой и, на первый взгляд, невредимый. – Что ты такое творишь, Гриня?

– Не догнал. – Он, кажется, даже не услышал ее вопроса. – Но, вроде бы, ранил. Нет, точно – ранил! А вы говорили, что не надо вас провожать.

– И все еще говорю. Возвращайся, Григорий. Возвращайся, и будь осторожен. Оружие где взял?

– Там. – Он неопределенно махнул рукой, а потом спросил: – Что это было? Это же не зверь, тетя Оля.

– Я не знаю.

– Не зверь. Он на двух ногах.

– Видел?