Гренада моя

— Если они неповинны, да. Если оказывали пособничество врагу, обещаю, что их не казнят.

— Они невиновны, — тут же выдала Изабелла.

— Мы теряем время. — Капитан рывком поставил ее на ноги. — Где листок?

— Тот листок я съела, — понурившись, ответила девушка.

— Ясно, — извлекая из кармана индивидуальный пакет, спокойно констатировал он.

А чего нервничать по этому поводу? Коль скоро она так старательно убегала, то и о шифровке должна была позаботиться. Так что это нормально. Да и не суть важно. Какое бы задание агенту ни поручили, выполнить его он уже не успеет.

— Развяжите меня.

— С чего бы это? — сплюнув оторванный кусок оберточной бумаги индпакета, удивился Игнат.

— Помогу.

Прикинул перспективы перевязки левого плеча без посторонней помощи и освободил девушке руки. Потом отстегнул плечевые ремни портупеи, расстегнул комбинезон и оголился по пояс. Нечего маяться ерундой и накладывать повязку поверх рукава. Тем более что кровь уже остановилась, и нужна нормальная перевязка. Кто знает, когда еще доведется попасть в руки медика.

— Сына где держат?

— Не знаю. Мне его разрешают увидеть раз в неделю. В тайнике записку для меня оставляют, а там адрес. Каждый раз новый. Всегда заброшенные дома и один и тот же мужчина. Кормлю Игнасио, тетешкаюсь немного, а потом он его забирает.

— Отец где?

— Мой муж погиб за республику.

— Женаты были?

— Нет. Родила в городе. Меня тогда один господин подобрал, помог. А потом мне дали мертвого младенца, сказали, чтобы я выдала его за сына, отвезла домой и похоронила. Иначе они убьют моего мальчика.

— Что за господин? Что за дом?

— Не помню. Мне плохо стало прямо на улице.

— Ясно. Немого этого ты в дом привела?

— Я. Тот господин сказал, чтобы я выдала его за своего жениха. Отец только обрадовался.

— В лицо того господина видела?

— Нет. У меня всегда глаза были завязаны.

— А голос узнаешь?

— Узнаю. Но мне показалось, что он все время что-то во рту держал, шепелявил смешно.

— Когда ребенка видела в последний раз?

— Сегодня должна была опять повидаться.

— Увидишься, — убежденно пообещал Игнат.

Как и предполагал Егоров, он встретил своих вместе с пленником на тропе. Им попросту нет смысла двигаться другим маршрутом. Учитывая же их медлительность, ему еще и подождать пришлось.

Кочанов, не стесняясь, нагрузил пленника как его пожитками, так и маскировочными комбинезонами контрразведчиков. Оружие досталось на долю Карлоса. Сам майор двигался налегке, присматривая за сигнальщиком. Мало ли что учудит.

— Ну и как у тебя? — спросил бывший чекист.

— Листок она съела.

— Плохо.

— Да без разницы, в общем-то.

— Этот не зря хотел себя порешить.

— Напрасные надежды, Василий Иванович, — отмахнулся капитан. — Он просто гнал полученные цифры, получал другие и передавал их по цепочке. В воротнике нет ампулы с ядом. А она куда надежней пули. Значит, задача не даваться в плен не стоит. Что же до «застрелиться»… Ну кому охота подвергаться пыткам с закономерным исходом? Уж лучше сразу.

— Думаешь?

— Уверен.

— Нет, ну каковы наглецы! Средь бела дня, — хмыкнув, невольно восхитился майор.

— Это не наглость, а трезвый расчет, — возразил Егоров. — Сами посудите, на полянке его можно рассмотреть либо в упор, как мы, либо с расстояния километров шесть-семь, да и то с возвышенности. Ближе и ниже прикрывают деревья. Ну увидит кто-то человека. Даже попытается изучить его в бинокль. На выходе ноль. Кратность оптики недостаточная. Ночью же световой код ни с чем не перепутаешь, пусть даже и не поймешь.

— А ловок ты, казак. Эка на пистолет пошел. Из пластунов будешь или специально учили?

— Это от деда с батей, но и учили, чего уж. Блокнот его у вас?

— Вот, — протянул Кочанов.

— А ну-ка, дайте-ка, я малость поколдую.

Игнат присел на корточки, откинул обложку и, вооружившись простым карандашом, начал быстро заштриховывать верхний листок. И тут же проступили столбцы цифр. Полминуты работы — и он протянул блокнот обратно:

— А вот и шифровка.

— Кхм. Н-да.

— Согласен. Все гениальное просто. Если вас это успокоит, то этому меня в контрразведке не учили. Это мы еще в гимназии так забавлялись.

Оторвал листок и переписал набело, стараясь подражать почерку глухонемого. Но майору передал только заштрихованный листок и блокнот. Чистовик сложил вчетверо и засунул под лиф Изабеллы.

— Положишь куда следует.

— Поняла.

— Вот и умница.

— Хм. А то сообщение, что он сжег, тоже можешь восстановить? — поинтересовался Кочанов.

— Только записать знаки семафора по международному коду. А там уж пускай ваши шифровальщики голову ломают. Ну или вот этого пытайте.

— Хочешь сказать, что ты запомнил передачу? Но ты же отвлекался — и со мной беседовал, и в бинокль пялился.

— А вот этому нас уже учили, — разведя руками, сообщил капитан.

— Пиши, — решительно рубанул майор.

— В машине. Не хочу время терять.

— Добро.

До «стенли» Егорова добрались за неполный час. После чего Карлоса отрядили заняться телом Хуана. Все одно возвращаться в Хадраке, а там при контрразведке целый взвод бойцов. Жаль, не волкодавов из добровольческого корпуса. Не разрешили Егорову прихватить с собой парочку ребят. Вот уж не помешали бы. Но…