Гренада моя

— И кто же вас задел настолько, что вы не удержались от вызова?

— Не меня. Я задел.

— Вы-ы? — изумился Крупицын.

— Не хочу это обсуждать.

— Н-да. Ну, домой я не пойду. Как не стану и донимать вас расспросами. Только, если позволите, все же посоветовал бы вам сто грамм коньяку и в постель.

— К чему? Я все одно не умею обращаться с пистолетом. Да и боюсь до дрожи в коленях.

— Но-о…

— Иначе не могу. Сам себя перестану уважать, — упрямо сжав губы, перебил фельдшера молодой человек.

— Секунданты у вас имеются?

— Если вы не против, то я хотел бы просить вас присутствовать в качестве медика.

— Можете на меня рассчитывать. Ну что ж, при таком раскладе работа всегда к месту.

Надежды Клима и мнение Геннадия Петровича оправдались целиком и полностью. Ну и еще повезло в том, что дежурство выдалось суетным и беспокойным. Не успевали вернуться с одного вызова, как у станции их поджидал очередной посланец с вестью о новой беде.

— Что тут у нас? — проходя в рабочую квартиру, поинтересовался Клим.

Вызов был поздним. Ну или ранним, потому как случился уже в предрассветных сумерках. Не могла никак угомониться рабочая слободка. То одно, то другое. Вот и теперь неприятное происшествие.

— Домой возвращался, не углядел канаву, и вот… — морщась от боли, поведал молодой парень крупного сложения.

Несмотря на бледность и неверный свет керосиновой лампы, Клим сразу же его припомнил. Доводилось видеть рядом с переодетой Алиной, делавшей усиленные знаки другу, чтобы он ее «не узнавал». Но про ее нового товарища Кондратьев все же вызнал все, что только мог. Разве вот не познакомился лично.

— Ну, давай посмотрим, Коля, что тут у тебя.

— А откуда вам известно мое имя, доктор? — позабыв о боли, поразился Плотников.

— Ты был дружен с Алиной.

— Почему «был»? Мы и сейчас друзья.

— Вот и я ее друг. Та форма студента реального училища — это я ее ей дал.

— А-а, вспомнил. Клим… Кхм, простите, я это…

— Нормально все. Откуда возвращался-то?

— Да от зазнобы своей, — махнула рукой дородная женщина. — Мы его сюда к делу пристроить подтянули, а он вон по девицам шастает.

— Тетя Галя…

— Ты мне не тетькай. Дело-то молодое, но и под ноги смотреть надо. Вот что теперь с твоей сломанной ногой делать? Домой не отправить, там у мамки твоей мал-мала меньше. Здесь мы тоже не жируем.

— Я все верну, — покраснев, заверил парень.

— Я не про «вернуть» тебе тут толкую, а про то, что голову на плечах иметь надо.

— Галина, хватит парня пилить. Небось тоже молодыми были и до зари гуляли. Поди вон чайку приготовь докторам, небось всю ночь катаются по таким делам.

— За чай благодарствуем, — послышался голос задержавшегося у автомобиля Крупицына. — А с больным сейчас разберемся. Что тут у нас, Клим Сергеевич?

— Да вот, похоже на перелом. Только я ничего такого прощупать не могу. Эх, если бы не Тесла! Нам в университете рассказывали, что незадолго до появления его установок начала набирать силу рентгенография. Все было куда проще: делался снимок, и по нему можно было определить, в каком состоянии кости.

— На электричестве, поди, работало? — спросил фельдшер.

— Именно.

— Н-да. Подгадил этот Тесла. Я помню и электричество в домах, и освещенные улицы, не то что эти газовые фонари. Ну да чего теперь-то. Давайте так будем обходиться.

Опытный фельдшер присел рядом с больным и принялся ощупывать его ступню. При этом Николай побледнел еще больше, часто задышал, на лбу выступили капельки пота, губы искривились, глаза слегка расширились. Доставалось парню, чего уж там.

— Ну что ты как красна девица, — недовольно пробурчал Крупицын. — Тебе не больно. Я знаю, когда будет больно. Что диагностируете, Клим Сергеевич?

— Я не уверен, — с сомнением произнес будущий доктор.

— А вы не стесняйтесь.

— Вполне возможен перелом сустава. А это очень плохо.

— Тихо, паря. Не пугайся. Из Клима Сергеевича получится выдающийся доктор, ты не сомневайся. Просто практики у него пока маловато. Вот и пугает всех почем зря. Вы еще разок пощупайте хорошенько. А ты не косись и рожу не криви, как будто тебя пытает кто.

Кондратьев выполнил распоряжение своего подчиненного и вновь ощупал сустав. Причем сделал это с еще большим прилежанием, чувствуя, что в чем-то сильно ошибается.

— Хозяин, а ну-ка, поди сюда, — позвал он дядьку пациента. — Держи племяша. Да крепко держи. А ты, красота стоеросовая, закуси-ка вот ремень кожаный. Ай молодца.

— Гхр-р-р-р-а-а!!!

— Чего орешь, как роженица? — одернул его фельдшер, резким движением вправивший голень на место.

— Ы-ы-ы! Хык-хык! — выдал в ответ пациент.

— Все, успокойся, тебе уже и не больно. Вывих это, Клим Сергеевич. Сейчас наложим тугую повязку, и порядок. Полежит пару деньков. Походит к нам на станцию, понаблюдаем, а там и на работу двинет. Повезло тебе, паря.

— Спасибо, доктор, — утирая невольно выступившие слезы, поблагодарил Плотников.

— Не доктор, а фельдшер, — поправил Крупицын, быстро и ловко накладывая на ногу тугую повязку. — Хозяйка, ну так как, чаем-то попотчуешь? — закончив и поднимаясь, поинтересовался он.