Гренада моя

– Вот спасибо. Вот уж удружили так удружили. Прямо теплом родного очага повеяло. Капитан Егоров, Игнат Пантелеевич, прикомандирован к кадровому отделу Русского добровольческого корпуса. Временно. И сугубо по ранению, – тут же спохватился он, как человек, явно тяготившийся своей должностью.

Никаких сомнений, рвется человек в действующие части, но натыкается на глухую стену непонимания со стороны командования. Свой в доску. Боевой офицер. Это буквально сквозит во всем его облике. Вот так взглянешь и сразу представляешь, как он поднимает роту в штыковую атаку.

– На Руси нет ничего более постоянного, чем что-либо временное. Поручик Дольский, Кирилл Степанович. – Молодой офицер вовсе не хотел насолить, скорее действовал в соответствии с привычкой поддевать собеседника.

Капитан принял шутку с ухмылкой. Мол, пой ласточка, пой, но это точно не про меня, глазом моргнуть не успеете, как я уже буду в войсках. Ну что ж, никто не запрещает каждому верить в свою счастливую звезду. К примеру, Григорий так же верит в то, что окажется в боевой рубке бронехода. Правда, чем ближе он был к своей цели, тем вера эта становилась слабее, сомнения же давили все с большей силой.

Остальные представились без сарказма и подначек. Чему попутчик был откровенно рад. А потом предложил свернуть тент. Дождя нет. До штаба порядка пятнадцати километров, и основной путь пролегает по дороге с гравийным покрытием. Так что пыли будет предостаточно. С открытым верхом ее станет сносить назад и в сторону, с закрытым, наоборот, она начнет забиваться под тент.

Так и поступили, потребовав, чтобы водитель остановил. Тому, конечно, данное обстоятельство не понравилось. Потом ведь придется самому приводить все в прежний вид. Но возражать офицерам все же не решился.

– И что вы тут наворотили? Мать вашу, в перехлест через колено! Вы что, впервые в жизни набиваете опалубку, раскудрить вашу в качель!

Проезжая через мост, на котором велись ремонтные работы, грузовик вынужденно замедлился. А потому его пассажиры отчетливо различили каждое слово. И как тут капитан умудрился соскучиться по родным осинам, если русская речь льется с завидным постоянством? Обслуга на аэродроме, водители грузовиков, вот теперь еще и бригада рабочих, ремонтирующих мост через неширокую речку. Потому как разоряющемуся десятнику ответили на чистейшем русском, с рязанским выговором.

– Удивлены? – хмыкнул Егоров.

– Да уж есть такое, – подтвердил Дольский. – Стройбатовцы?

– В основе своей да. Добровольцы, пожелавшие заработать вдвойне. К тому же вещевка, продовольствие и проживание – за счет работодателя. Но не меньше трети – гражданские.

Во всем мире муссировалась байка о том, что русский император лукавит и в Испанию отправляются вовсе не добровольцы. Но на деле это было не так. И яркое тому подтверждение вот эти рабочие. Сомнительно, чтобы Егоров врал. Зачем? Они ведь и так все узнают сами.

– А работодатель – казна? – продолжал расспросы Дольский.

– Примерно четверть подрядов – российские дельцы. Есть даже один, который взялся строить частную железную дорогу. Уже полсотни километров положил, и его компания начала функционировать. О прибыли говорить, конечно, не приходится, но кое-какая копейка капает. А вообще, строят дороги, мосты, заводы. Расхожее мнение относительно того, что правительство зарывает в испанской мясорубке сотни миллионов рублей, – вранье от начала и до конца.

– Хотите сказать, что мы здесь еще и зарабатываем?

– Пока только вкладываем на дальнюю перспективу. Решили этим воспользоваться и кое-кто из наших дельцов. У них есть уникальная возможность занять лидирующие позиции в экономике Испании. Ясное дело, не без риска, но это серьезный задел на будущее. Касаемо же дня сегодняшнего – что-то мы поставляем испанцам бесплатно, что-то по обмену, но есть и то, за что берем плату. Опять же, Россия предоставляет кредиты в виде тех же поставок автотранспорта, сельскохозяйственной техники и подвижного железнодорожного состава.

– Но если республиканцы проиграют, то и мы останемся с носом, – не унимался Дольский.

– Ну, мы ведь здесь не для того, чтобы проигрывать, – пожав плечами, возразил капитан. – Если посчитать на круг, то затраты выходят не столь уж и значительные. Разве что…

– Что? – подбодрил бронетяжник.

– Русская кровь в Испании льется реально, а человеческую жизнь сложно оценить. Что бы там ни говорили о его величестве, а отношение к народу у него особое. Не стоит забывать и того, что казна берет на себя выплату пенсий семьям погибших и инвалидам. Деньги небольшие, но какая-никакая поддержка. Особенно учитывая то, что все до единого приехавшие сюда – добровольцы.

– Хм. Странно. Ну ладно военные, мы прибыли воевать. Но гражданские?.. – недоуменно проговорил Дольский.

– Гражданские здесь на заработках и не подходят к линии фронта ближе чем на двадцать километров. Разумеется, это не спасает от бомбардировок. Но даже хваленый «Кондор»[10] присмирел, когда сюда начали поступать наши новейшие истребители.