Гренадер

– Государь, Европа сейчас как паровой котёл, а стрелка манометра давно пересекла красную черту. Позволю себе напомнить некоторые события последних месяцев, напрямую влияющие на расстановку сил. После мартовского захвата Чехословакии в Виленском воеводстве чрезвычайно активизируется партия «Балтийский Ястреб» во главе с её лидером Валдисом Куршнисом. Одновременно в Вильно через Эстонию и Латвию начинает поступать оружие из Финляндии. В Эстонии проходят подготовку литовские стрелки. Уже в апреле при поддержке военных формирований «Балтийский Ястреб» захватывает власть, и первое, что делает Куршнис: требует присоединения Виленской области к Литве. От имени населения Вильно, разумеется. А Литва, приняв предложение, тут же вступает в Союз Прибалтийских Государств. И всё это с благословления Хельсинки. Широко известно, СБГ может существовать лишь под патронатом финнов. Поляки консультируются с Парижем, поддержки не получают и вынуждены проглотить горькую пилюлю.

Государь молчал, но слушал внимательно, чуть покачивая головой в такт словам министра.

– В то же время, – продолжал премьер, – в Кенигсберге приходит к власти партия «Единство» с Гербертом Штоссом во главе. Полный близнец генлейновской партии в Судетах. В мае Штосе проводит всенародный референдум, на основе которого обращается к Гитлеру с просьбой включить Восточную Пруссию в состав Рейха. Нацистское правительство заявляет о своих претензиях на «польский коридор» и Данциг, в противном случае угрожая Польше полномасштабной военной операцией. Пруссия и Данциг становятся немецкими, и поляки глотают и эту пилюлю. А теперь, по нашим данным, Рыдз-Смигла и Бек ведут активные переговоры с Риббентропом. Апофеоз: поляки сами рвутся в объятия германского фюрера, и эти объятия, не приходится сомневаться, будут распахнуты.[1]

– Вы хотите сказать, что интересы Гитлера могут полностью повернуть на запад?

– Да, государь. Но только в том случае, если Россия выкажет твёрдую политическую линию и заявит о себе самым решительным образом.

– И каким же видится вам, Александр Васильевич, этот «решительный образ»?

– Ваше императорское величество, мы обсудили положение с военным министром и министром иностранных дел и пришли к единому мнению: Россия имеет полное моральное и юридическое право выразить вотум недоверия союзническим обязательствам, а также аннулировать предыдущие договорённости, чтобы восстановить свои территории на Украине и в Белоруссии. Это наша земля, ваше величество, там живут русские люди и братские нам народы. Коль европейская система безопасности не может оградить их от угрозы вторжения гитлеровской Германии, это сделает Россия.

– То есть вы предлагаете ввести на Украину и в Белоруссию войска?

– Так точно, до линии Станислав – Львов– Брест – Гродно. По сути, всё та же линия Керзона. Ничего нового и неожиданного.

– Польша может воспротивиться подобному шагу. Если они попросят помощи у французов? Или у тех же немцев?

– Парижу Варшава больше не доверяет, иначе не шепталась бы с Берлином. Да и самим французам не до того. Концентрация частей вермахта у линии Мажино и на границе с Бельгией такова, что впору серьёзно думать о собственной безопасности. Немцам воевать на два фронта тоже не с руки. По данным разведки, ваше величество, крупных армейских соединений на территории Украины и Белоруссии нет, и помощь туда быстро не перебросить. Поэтому – тем более! – медлить нельзя. Необходим Меморандум, обращение к правительствам стран Европы. И ввод войск. Если кто-то попытается встать у нас на пути… Что ж… Армия готова. На западных границах сейчас сконцентрированы значительные силы. И командующий есть.

Император приподнял бровь.

– Генерал-лейтенант Тухачевский, – ответил на невысказанный вопрос премьер. – Со времён Судетского кризиса командует Западным военным округом. В случае необходимости будет командующим Западным фронтом.

– Вы меня убедили, Александр Васильевич. Приступайте к составлению соответствующих документов… – В глазах Михаила Александровича, российского императора, появилась неподдельная тоска.

– Проект готов, ваше величество, – Колчак вынул из принесенной папки несколько листов бумаги. – Соблаговолите внести угодные вам коррективы и завизировать монаршей волей.

– Ну слава Богу, – обрадовался царь. – Право слово, Александр Васильевич, я счастлив иметь такого премьера. Оставляйте бумаги, ознакомлюсь в ближайшее время…

Взгляд его величества соскальзывал к окну, где в отдалении виднелся гараж:. Государю не терпелось вернуться к новому «ситроену».

2

– Пошёл! – Высокий широкоплечий офицер дал отмашку.

Знаков различия на форме заметно не было, линялая гимнастёрка без погон застёгнута на все пуговицы, такие же галифе, стираные-перестираные, потерявшие изначальный защитный цвет и ставшие светло-жёлтыми, пыльные ботинки с обмотками. Полевая фуражка выгорела на солнце, её ремешок опущен и туго затянут на подбородке.