Гренадер

Взрывная волна подбросила его и перевернула в воздухе. Приземление выбило дух из лёгких. Сверху пронёсся раскалённый смерч, просвистели осколки, из окон «сержантского» дома градом посыпались стёкла. Следом рванули бензобаки автомобилей, пламя вмиг объяло сцепленные машины, и они заполыхали чадным факелом. Вокруг распростёрлись тела гренадеров мобильного резерва.

Саблин лежал навзничь, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, и невидящим взором глядел в небо. Быть может, виделись ему сейчас отлетающие души его бойцов, а может, просто рябило в глазах…

К действительности его вернул Урядников, трясущий за плечи:

— Ваш-бродь, ваш-бродь! Живой?!

Саблин промычал что-то неразборчивое, а верный Анисим несказанно обрадовался:

— Слава тебе, Хосподи, слава, Хосподи. Живой!

Невдалеке перепуганный насмерть Ося Шифман жал на газ старенького «форда», улепётывая подальше от «сержантского» дома. Он выполнил поручение в точности, угнал и привёл машину ко времени, но на стрельбу и взрывы не подписывался. Видит Бог, не подписывался!

— Что ж, по-тихому не получилось, — подполковник Иоффе прохаживался в узком пространстве между столом и верстаком.

Саблин, наскоро обмазанный зелёнкой, с забинтованной головой, сидел на табурете и сумрачно следил за начальником. Подпоручик Станкевич отделался легче, во время злополучного взрыва они с Урядниковым брали в плен боевиков, засевших на крыше. Во всяком случае, остались целы. Измятая, в ржавчине и пороховой гари форма не в счёт.

— Я потерял полвзвода, — убитым голосом произнёс Саблин. — Всех, кто был в засаде, в сапожной будочке. Потёмкин с Никоноровым погибли сразу, старший унтер Филонов едва жив, врачи борются за его жизнь.

— Это они из «офенрора» засветили. А может, из «панцершрека»… — вставил Станкевич виноватым голосом, будто всё произошедшее считал своим недосмотром. — А то, чем попотчевали танкистов под Золочёвым, — «Копьё Зигфрида». Это что с дистанционным наведением. Совершенная новинка…

Саблин продолжал, будто не слышал:

— Строгов умирает в лазарете от ран — грудь прострелена. И наконец, третье отделение в полном составе, от подпрапорщка Карамзина до младшего унтера Никитского. Они брали в кольцо автомобили, когда прикатила эта каракатица…

— Радиоуправляемая танкетка, начинённая взрывчаткой, — произнёс Пётр Соломонович. — Во Франции гитлеровцы уже начали их применять, а для нас это оказалось неожиданностью. Однако хватит скорбных речей, Иван Ильич. Войны без потерь не бывает. Ребята пали в бою, как настоящие солдаты.

— К сожалению, и задачу свою мы выполнили лишь наполовину, — добавил Станкевич. — Живыми удалось взять только шестерых, и все мелкая сошка, исполнители. Работать с ними, конечно, будем, но…

— Тем не менее ОУН во Львове лишилась предводителей. Да и в Станиславе тоже. Захарченко и Тиртый были самыми видными фигурами. Сейчас, без руководства, наверняка начнётся смута в рядах, борьба за власть. На какое-то время активность боевиков снизится, и нам это на руку. Вечером совещание у военного комиссара, уверен, директива останется прежней — провести съезд обязательно и в положенный срок. А срок послезавтра. Так что недаром положили свои жизни твои гренадеры, поручик. Времени у ОУН, что бы они ни замышляли, почти не остаётся. Но вот, господа, вопрос. Иван Ильич, вспомните-ка ещё разок последние мгновения перед взрывом.

Саблин прикрыл глаза — и будто вновь побежал по запылённому, просвеченному насквозь солнцем двору. И отворилась дверца «опеля»: «Сегодня ваша взяла!..»

— Ну да, так и крикнул Тиртый, — потрогал повязку Иван Ильич. — Мол, мы безоружны, не стреляйте…

— То есть он хотел сдаться? — подался вперёд Иоффе. — Готов был отдать себя в руки наших солдат?

— Получается, так, — задумчиво подтвердил Саблин.

— И его ликвидировали, — подытожил особист. — Кто-то издали, но очень внимательно следил за развитием событий и, как только те приняли невыгодный для наблюдателя оборот, уничтожил одним махом главных персон. Ваши мысли, господа?

— «Зигзаг»! — почти в унисон воскликнули офицеры.

— И я так думаю, — согласился Иоффе. — Вот кто будет теперь главным кукловодом. Подберут под себя остатки оуновцев, организуются, и будем мы иметь дело с Дефензивой, господа. Не скажу, что это приятнее. Сейчас всем участникам акции отдыхать. С завтрашнего дня начинаем усиленно готовиться к проведению съезда. И если уж там произойдёт нечто подобное, то и не знаю, где службу будем заканчивать.

Станкевич взялся подвезти Саблина на Злоту.

— В день съезда мобилизуем все силы, — говорил он, не отрывая глаз от дороги. — Заблокируем всё: не то что «шумовая пушка», никакие «Копья Зигфрида» им не помогут. Тотальный контроль, осмотр всех входящих. Помещения языками вылижем. К чёрту эту игру в доверие. Они кладут наших десятками. Заманивают в ловушки, применяют экспериментальное оружие… Ты в курсе, что по городу устойчиво ходят слухи, будто всё это наших рук дело? Мол, русские специально запугивают население, а потом — раз! — и объявят себя единственно возможным гарантом мира и спокойствия.