Грешная бездна

— Я знаю, что ты еще не предъявил права на свою женщину, и тебя распирает… прости за каламбур… узнать об этом побольше. Тебе нужно поговорить с кем-нибудь. Поверь мне.

— Поверь ему.

Джозефина — первая, кто когда-либо сидел на этом троне — закинула ноги на подлокотник.

У Сиана не было выбора, кроме как оградить Каллиопу от подданных. Он знал, что никто не осмелится ей угрожать, но в полной безопасности она будет лишь после того, как Сиан отметит ее как свою.

— Я не тороплюсь.

— Брехло.

Рун достал из кармана фляжку с демонским варевом и поднял ее в сторону Джозефины.

Ее выражение сказало: «Ты должно быть шутишь».

Сделав глоток, Рун протянул фляжку Сиану.

Он ее принял и сделал большой глоток.

— Представляю ли я, как буду предъявлять права на мою пару? Постоянно.

Несмотря на разрушительное удовольствие, которым они постоянно делились друг с другом.

Она была готова делать все что угодно. Сегодня они валялись на пляже, голышом загорая на солнце. Но разум Сиана в это время был заполнен множеством развратных фантазий.

Он осознал, что ничто не мешает ему почувствовать вкус своей пары.

Не говоря ни слова, Сиан поднял ее и заставил оседлать его лицо. Мгновение помедлив, Каллиопа включилась в игру. Она дрочила рога Сиана, подстегивая его, и бесстыдно елозила киской по его рту. Закричав, она кончила прямо на его губах.

Женщина Сиана была безмерно счастлива ответить взаимностью, используя свой поразительный маленький язычок, она заставила Сиана потерять рассудок от наслаждения.

Именно тогда, когда он решил, что их постельные игрища не могут стать еще более горячими… поразительное умозаключение для короля ада… как они вышли на новый уровень. Но Лила ни разу так и не произнесла самые заветные для него слова: «Ты предъявишь на меня права»?

— Но я также представляю себе будущее со своей парой. — Сиан жаждал того же, что было между Руном и Джозефиной. — Я не буду давить на Каллиопу.

Рун пощипывал тетиву своего лука.

— О, боги, мужик, ты реально влюбился.

Когда Сиан кивнул, и Рун, и Джозефина вскинули брови, ожидая услышать больше информации.

Он вздохнул.

— Я не могу перестать смотреть на нее. Не могу перестать прикасаться к ней. — Может быть ему стоит воспользоваться советом дракона насчет отношений и рассказать о своих чувствах. — Я любуюсь на нее, когда она спит или просто о чем-то думает. Ее смех заставляет мои крылья распахиваться, будто я, блядь, парю. — Он провел рукой по лицу. — Когда мы разговариваем ночью, я отмечаю, что у нее блистательный ум; и понимаю, что никогда не смогу насытиться всем этим.

Джозефина резко вздохнула.

— Как твоя возлюбленная отреагировала, когда ты рассказал ей об адских изменениях?

Сиан отпил из фляжки.

— Я не сказал ей.

Мало того, что он эгоистично держал проклятие в тайне, так еще и срывал на ней разочарование.

Вчера Сиан спросил Каллиопу, какую татуировку она заставит его сделать, когда он отметит ее кожу своим укусом.

— Никаких татуировок для тебя. — Она прижалась губами к одному из глифов. — Я не стала бы менять ни единого дюйма твоей кожи.

Сиан напрягся и, проклиная будущее, отодвинулся от нее.

Каллиопа моргнула.

— Я сказала что-то не то? — Он не ответил, поэтому она пробормотала: — Угрюмый придурок…

— Я хочу, чтобы Каллиопа получше узнала меня, прежде чем я расскажу ей о проклятье.

Сиан верил в то, что его женщина все больше привязывается к нему, но подозревал, что имеется некий сдерживающий фактор.

— Демон, без обид, но она и так скоро узнает. — Джозефина наклонила голову. — Я прекрасно вижу, как с нашей последней встречи изменилась твоя внешность.

Это правда? Их последняя встреча была всего за пару месяцев до появления здесь Каллиопы!

— Я скоро расскажу ей.

— На твоем месте, я бы не парилась. Она вышла за тебя замуж, так что, очевидно — внешность… — полукровка небрежно указала на него рукой… — для нее не так уж важна.

Сиан нахмурился.

— Ей нравится моя внешность.

Каждый раз, когда Каллиопа томно смотрела на него, он чувствовал, что нравится ей. Чувствовал, что в ней крепнет чувство собственничества. Этот собственнический свет в ее глазах заставлял Сиана чувствовать себя нужным. Заставлял его член становиться твердым, как камень.

К его удивлению, Каллиопа постоянно прикасалась к нему. Чем больше она исследовала его тело… а она обожала это делать… тем больше возбуждалась для него.

— Но это ненадолго.

Сколько осталось времени до того момента, когда она перестанет меня узнавать? Сможет ли он сам себя узнать? Даже сейчас Сиан ощущал низкий раздражающий гул в позвоночнике, этот внутренний двигатель.