Грешная и святая

Крессиды, мечтавшей об обычной мирной благопристойности Мэтлока. Трис знал, что такое маленькие города. Они даже хуже, чем Лондон. Скандал там был страшнее проказы. Человек навсегда становился нечистым.

И такие слухи не остановить ничем, даже пулей. Особенно если в них есть и герцог, и романтический разбойник. Черт побери, не поможет даже убийство Крофтона. Спасение Крессиды было возможно только в том случае, если между ней и распутным герцогом Сент-Рейвеном не будет связи.

Трис слегка поклонился ей.

– Мисс Мэндевилл, я глубоко сожалею о том, что ваше имя оказалось случайно связано с моим при таких неприятных обстоятельствах. Я сомневаюсь, что кто-то поверит в эту клевету, но если у вас будут какие-то неприятности, сообщите мне, и я позабочусь об этом. Что же касается статуэтки, то я все еще настроен приобрести ее.

Он встретился взглядом с Крессидой и увидел, что она пришла к тому же мрачному логическому заключению. Но она, возможно, слишком разумна, чтобы тешить себя надеждой.

– Месье Бурро оценил ее в тридцать фунтов, ваша светлость.

– Тогда позвольте мне предложить пятьдесят, чтобы компенсировать эту неприятную встречу. Вы возьмете вексель? Вы сможете получить по нему деньги в моем лондонском доме?

– Конечно, ваша светлость.

Он вытащил свою кредитную книжку и нацарапал вексель, который отдал ей в обмен на статуэтку. Он не знал, были ли драгоценности в ней или нет, но в его руках она будет в большей безопасности.

Если драгоценности не у Крессиды, то этим еще предстоит заниматься. Тогда это приключение еще не окончено.

Он холодно посмотрел на Крофтона и его спутников.

– Я не могу понять, что вы до сих пор делаете в этой комнате.

Все они – и даже Крофтон – подались к двери. Трис последовал за ними, дабы удостовериться, что хозяину гостиницы возместили ущерб. В этот момент, немного запоздало, появился полицейский с подкреплением.

Трис оставил Крофтона разбираться с ним, хотя знал, что все будет улажено с помощью пары слов и некоторой суммы денег. Виконт обладал почти таким же иммунитетом перед законом, что и герцог.

Но Крофтон не сдавался.

– Кто-то здесь заслуживает петли, Сент-Рейвен, и я, черт побери, найду, кто это.

Терпение Триса лопнуло.

– Если ты еще раз попадешься мне на глаза, Крофтон, то я раздавлю тебя, как жука.

Сейчас он был похож на своего дядю, но на этот раз Триса это устраивало. Ему понравилось, как побелел Крофтон и как друзья поспешно увели его. Хотя Трису больше понравилось бы переломать Крофтону кости.

Коридор опустел, и Трис воспользовался моментом, чтобы перевести дыхание. Они выиграли битву, но не войну. Крофтон не станет открыто повторять свои обвинения, но другие будут говорить об этом происшествии. О Крессиде пойдут слухи. Он был уверен в том, что Крофтон найдет другой способ подлить яду, исподтишка, чтобы его нельзя было заподозрить.

Первым делом нужно нанести упреждающий удар. Быстро вернуться в Лондон и запустить другой слух. Слух о гнусном и идиотском поведении Крофтона, о бедной оскорбленной мисс Мэндевилл, которая пытается достать денег, чтобы спасти свою семью от работного дома.

Трис вернулся в комнаты Жана-Мари и обнаружил там Крессиду, беседующую с его кузеном. Он надеялся, что она не слишком откровенничала. Жан-Мари кажется союзником, но он – негодяй и шантажист, и вовсе не обязательно давать ему в руки новые козыри.

– Что с твоей натурщицей? – спросил он.

– Она одевается и скоро уйдет. Я подумал, что нам может понадобиться время и уединение.

– Несомненно, но у мисс Мэндевилл нет причин задерживаться здесь, и я должен отвезти ее домой.

Крессида уставилась на него.

– Вы не можете сделать это. Как это будет выглядеть?

– Так, как будто я – джентльмен, – отрезал он. – Что еще может сделать герцог Сент-Рейвен с одинокой дамой, которой он помог в гостинице?

– Посадить ее в карету?

– Нет.

Нарушив молчание, Жан-Мари спросил:

– Так это и есть твоя подружка на вечеринке? Трис повернулся к нему:

– Нет.

Его кузен быстро поднял руку, извиняясь.

– Разумеется! Конечно, это невозможно.

– Мисс Мэндевилл и я только что познакомились.

Жан-Мари закатил глаза, но пожал плечами.

Трис понимал, что его ледяной гнев пробивается наружу, но ничего не мог поделать с этим. Затем он вспомнил о другом.

– Ты проник на оргию Крофтона и ограбил его?

– Да, почему бы и нет? – Жан-Мари перешел на французский. – Я услышал об этой распутной вечеринке и подумал, что такие мероприятия обычно затягиваются на несколько дней. Тот, кто задержится там надолго, будет не в состоянии оказать сопротивление мне и моим друзьям. Так оно и было. У гостей оказалось не много денег, увы, но сколько интересных вещиц! Несколько статуэток вроде той, которую ты только что купил у мисс Мэндевилл. Не хочешь объяснить, в чем тут дело?

Трис заметил ловушку и пытался быстро уйти из нее, но первой заговорила Крессида на довольно хорошем французском: