Грешная вдова

— Да. Во-первых, этот ужин, на котором вы будете играть роль таинственного телевизионного детектива из тридцатых годов, — сказала она, — а во-вторых, своего рода дебют Лиз. В конце концов, появилась настоящая Лиз Стиллуэлл, с которой нужно считаться.

Правой рукой она обняла Лиз за плечи и ладонью ласково стиснула ее правую грудь:

— Я правильно говорю, Лиз?

— Я изумительно себя чувствую, — произнесла Лиз. Это прозвучало так, будто она только что получила аттестат зрелости. — Это платье, и вообще. Честно, не знаю, как отблагодарить тебя, София.

— Будь уверена, что-нибудь придумаю, — ответила она, и обе они начали хихикать.

— Мне надо выпить, — сказал я.

— Я налью нам обоим, — сказала Минерва. — После того, что произошло у бассейна, весь дом превратился в какой-то лесбийский детский садик. Я могу просто взорваться в любой момент!

Мы пошли к бару, а София и Лиз стояли, прижавшись друг к другу и глядя друг другу в глаза. Минерва наполнила стаканы и передала один мне.

— Приедут все, — сообщила она. — Пришлось долго убеждать Джона Блейка, что ваше предложение не розыгрыш. В конце концов мне удалось это.

— Вы молодец, — отметил я.

Раздался звонок, и она автоматически посмотрела через комнату на Лиз, которая все еще стояла, уставившись в глаза Софии, и в блаженстве не замечала ледяного взгляда Минервы.

— Я, кажется, теряю секретаря. Может быть, мне запросить комиссионные с Софии?

— Может быть, вы откроете дверь сами, — предложил я.

Она бросила на меня свирепый взгляд и вышла из гостиной. Когда она вернулась, за ней следовал Леон Гетлер в вечернем темно-синем костюме, кружевной рубашке с черной бархатной бабочкой. Минерва подвела его к бару, и он пристально посмотрел на меня.

— Я думал, что вы хоть оденетесь соответствующим образом для вашей дурацкой вечеринки, — бросил он.

— Вы похожи на роскошную бабочку, мистер Гетлер, — вежливо ответил я. — Порхаете от клиента к клиенту на бархатных крылышках.

Минерва тихонько фыркнула, а потом торопливо спросила, что он будет пить.

— «Кровавую Мэри», наверное, — сказал он. — Допускаю, что сегодня мое любопытство будет удовлетворено в высшей мере, Уилер. Я позволил вам вовлечь меня в какое-то подозрительное представление, а мне следовало было бы поехать с вами в офис шерифа.

Снова раздался звонок. Пробормотав про себя что-то неприличное, Минерва закончила смешивать напиток для Гетлера и снова вышла из комнаты.

— Воссоздать картину преступления или что-то такое же глупое, как сказала Минерва, — язвительно продолжил Гетлер. — Вы уверены, что у вас все в порядке с головой, Уилер?

— Все что я хочу — это восстановить события, происходившие на ужине, — сказал я.

Минерва вернулась в гостиную, в этот раз в сопровождении Майлза Джерарда. На нем был кремовый вельветовый костюм с отделанным кожей пиджаком и коричневая вязаная рубашка с высоко стоячим воротником. Он также выглядел вполне утонченным, и я почувствовал себя вроде бы полуодетым. Его темные глаза с улыбкой смотрели на меня.

— Какие у вас замечательные способности создавать драму, лейтенант! Я просто восхищен вашей идеей. А ты, Леон?

— Мне кажется, он с приветом, — коротко ответил Гетлер.

— О нет, — Джерард быстро покачал головой, — лейтенант полон вдохновения. — Он посмотрел на Минерву. — Мне немножко бренди со льдом, дорогая.

— Мне хотелось бы кое-что прояснить, — обратился я к Гетлеру. — Сегодня утром в вашем офисе я сказал, что в тот вечер на ужине присутствовали пять ваших клиентов. Я говорил о Минерве, Софии, Блейке, Хеймере и Джерарде. Их было пятеро, не так ли?

— Нет, — ответил он. — Вы ошиблись. Майлз не является моим клиентом. В то время у меня не было повода, чтобы поправить вас.

— Я рад услышать это. Потому что меня беспокоил один момент, — я посмотрел на Джерарда. — Как мне помнится, я спросил вас, является ли Гетлер вашим адвокатом, и вы мне ответили, что не выносите его. Что он вроде бы волочится за Минервой, и все время оскорбительным образом шутит над геями. Вы сказали, что не понимаете, почему Минерва уже так давно доверяет ему. А потом вы сделали изумительное замечание, что не доверили бы ему и стертого цента.

— О черт! — вымолвил Гетлер. — Я совсем не обязан присутствовать при этом.

Он решительно направился в другой конец комнаты и ввязался в разговор двух девиц, которые всем своим видом выражали нежелание, чтобы им мешали.

— Это было гадко с вашей стороны, лейтенант, — мягким голосом заявил Джерард, одновременно взяв из рук Минервы стакан. — Не знаю, смогу ли когда-нибудь простить вам это.

— Ты действительно так думаешь, Майлз? — спросила Минерва. — Ты думаешь, что он меня обманывает?

— Это несколько преувеличено, дорогая, — ответил он. — Леон мне никогда не нравился, и уверен, что я ему тоже. Но существует такая вещь, как поддержание приличия, когда мы оба находимся в одном и том же доме. — Он посмотрел на меня. — Лейтенант, вероятно, об этом никогда и не слышал.

Дверной звонок прозвучал опять.

— Мне, черт возьми, надо было бы надеть форму служанки и выполнять ее обязанности, — сердито проворчала Минерва.