Грешная

Массивные, двустворчатые двери открыли перед Евой, пропуская внутрь судебной залы. Журналисты, которые расположились на задних рядах, подскакивали, чтобы моментально ослепить девушку вспышками камер. Сейчас бы ей тоже не помешали очки как у Вара.

— Пойдем, — подтолкнула ее Сабрина, подойдя с боку.

Девушка указала в сторону пустующего стола с правой стороны. Соответственно с другой расположился сенатор. Невольно Ева посмотрела туда и столкнулся с ним взглядом, который прожигал ее своей яростью. Он тоже поднялся с места. Застыл. Сжал кулаки. Явно не ожидал ее увидеть. Его адвокат активно что-то нашептывал. Наверное, призывал к спокойствию.

— Чертенок? — тихо раздалось сзади Евы.

Этого было достаточно, чтобы заставить ее опомниться. Вздернув подбородок, она двинулась вперед. Звук щелчков казался невероятно громким. Каждый журналист пытался словить самый удачный кадр. Сегодня она – главная звезда этого шоу. От этого к горлу подступала тошнота. Хотелось развернуться и убежать, но знание того, что Вар следовал за ней, придавало Еве силы продолжать идти.

Когда она оказалась возле первых рядом, поравнявшись почти с сенатором, он все же не выдержал и громко закричал:

— Убийца! Ты не получишь ни копейки из денег моей семьи!

Ева вздрогнула от звука его голоса, но к счастью Сабрина среагировала моментально.

— Еще одно слово и я подам на вас иск за клевету. Моя подопечная официально оправдана, а настоящая убийца давно на том свете. Ваши оскорбления беспочвенно!

Ева была поражена, как грозно Сабрина накинулась на сенатора.

— Ты – подстилка Собера, закрой свой рот! — рыкнул мужчина, но это не имело на девушку никакого эффекта.

— Давайте, продолжайте. Все, что произносится в стенах этого помещения документируется. Я с радостью выиграю еще одно заседание против вас, сенатор.

— Не спеши, ты еще и это дело не выиграла, — поддал голос адвокат, но в тоже время мягко попросил своего подопечного успокоится. — Сенатор, прошу вас, вернитесь на место.

— Эта сука должна гнить в земле, вместо того, чтобы претендовать на деньги моего сына! — снова рыкнул он, да так, что Ева чуть не вздрогнула.

К счастью, она ощутила, как сзади нее остановился Вар, что помогло снова справиться со страхом. Незаметно он сжал ее руку в поддержке. И этот жест дал ей больше силы, чем любые слова и обещания. Он настолько зарядил ее уверенностью, что Ева сделала то, чего никак от себя не ожидала – она включилась в актерскую игру.

Подняла руку с платком к глазам, как бы прикрывая готовые сорваться слезы.

— Как вы можете быть настолько жестоки, отец? — с неприкрытым отчаяньем воскликнула Ева. — Я потеряла своего мужа! Мужа, которого любила всем сердце, которому была верна, пока он изменял мне. Но я бы простила ему все измены, лишь бы он остался в живых.

Сзади зачастили вспышки. Ева говорила достаточно громко, чтобы каждое слово долетело до журналистов. Она была уверенна завтра ее процитируют все газеты. На счастье, сенатор не сдержал своих эмоций и подлил масла в огонь.

— Ах ты лживая, сука! Я уничтожу тебя! Твое расчленённое тело будет гнить в земле!

Он бросился к ней, но его адвокат бросился перед ним. В тоже время Вар заслонил собой Еву, как и положено телохранителю.

— А вот это уже угроза жизни! — возмутилась Сабрину. — Если на мою подопечную будет совершенно покушение, вы окажетесь первым в списке подозреваемых! — пригрозила она.

— Всем занять свои места, — объявил секретарь, знамения начало суда.

— Сенатор, прошу вас, здесь журналисты, — сквозь зубы прошептал адвокат своему подопечному и наконец его просьба достигла воспаленное сознание мужчины.

Он вдруг опомнился, взял себя в руки. Отдернув пиджак, повернулся лицом к трибуне, ожидая выхода судьи.

Сабрина улыбнулась, хотя приходилось сдерживать дикое желание рассмеяться.

— Проходи, — проговорила она Еве.

Как раз, когда они повернулись к трибуне, открылась дверь и в зал вошел судья. Ева вздохнула, понимая, что шоу, которое она разыграла, придется еще продолжить на некоторое время. Нужно соответствовать своему образу и тем самым вбивать гвоздь в репутацию самого сенатора.

— Садитесь, — объявил секретарь, а затем начал зачитывать данные по делу.

Надо отдать сенатору должное. На протяжении всего процесса он больше не вышел из себя, как бы Ева не убивалась по мужу. Однако ее игра имела довольно положительный результат на судью, который хоть и был подкуплен, но все же сейчас получил доказательства предвзятости сенатора. Его сочувственные взгляды в сторону Евы, были равноценны огнестрельным пулям, которые многим хотелось выпустить по мужчине. Он скрипел зубами от злости и ярости, но продолжал держать язык за зубами. Его адвокат безуспешно пытался склонить чашу весов в их сторону.

Все же окончательный вердикт был вскоре оглашен.