Грешник

— Тогда СДЕЛАЙ ЭТО, ублюдок!

— Нет! — Кэтрин закричала на них обоих.

Поглощенный яростью, Кевин проигнорировал ее. Он увернулся, когда Дэррек прыгнул, потом сбил его с ног, повалил на пол и ударил в живот, по лицу и снова в живот. Дэррек отбивался как мог. От удара у Кевина потемнело в глазах, но он не отступил. Он никогда не отступал. Никогда. Он знал, что как только ты отступил, считай, что ты умер, он наблюдал за этим слишком часто, чтобы сомневаться в этом. Он ударил Дэррека в лицо, а затем схватил его за голову и ударил об пол. Дэррек был больше, но он никогда не жил на улице, как Кевин. Дэррек никогда не должен был стать жестким, у Кевина же никогда не было другого выбора.

Кэтрин кричала. Сбежались люди, привлеченные шумом. Кевин проигнорировал их. Он сидел на груди Дэррека, прижав его руки к полу своими коленями, а затем схватил его за нижнюю губу и потянул. Сильно.

Дэррек взвыл.

— Стоп! — Кэтрин взвизгнула. — Прекратите это немедленно! И, Боже, кто-нибудь заткнет уже, наконец, эту гребаную сигнализацию?

Теперь, когда он заполучил пристальное внимание Дэррека, Кевин сказал:

— Если у тебя с ней какие-либо разногласия, то и обсуждай это с ней. — Он потянул сильнее, и губы начали кровоточить. Слезы боли собрались в глазах Дэррека. — Если ты снова вовлечешь меня в ваши проблемы, я отрежу твой член и скормлю его твоей бывшей клиентке с соусом. Ты меня понял?

Дэррек всхлипнул.

Кевин дернул его за губы, и Дэррек закричал.

— К сожалению, я не совсем расслышал твой ответ, — сказал Кевин. — Эта сигнализация чертовски громкая, знаешь ли.

Дэррек начал лепетать, а слезы текли из уголков его глаз. Его было немного трудно понять, так как он практически не использовал свои губы, но суть была ясна, казалось, что ему было ужасно, искренне жаль, что он подставил Кевина, но его план провалился.

— Я рад это слышать, Дэррек. Так что все это было — просто досадное недоразумение, не так ли?

Дэррек хмыкнул утвердительно.

Сигнал резко замолчал. Уши Кевина гудели от внезапной тишины. Он слышал чье-то тяжелое дыхание и бормотание.

— Ну, недоразумения иногда случаются, Дэррек. — Он не ослабил своей хватки ни на секунду. — Но если у нас с тобой еще раз возникнуть какие-либо недоразумения, то можешь попрощаться с жизнью. Я надеюсь, тебе все ясно.

Дэррек снова хрюкнул, в его взгляде читались ярость и боль.

Кевин отпустил губы Дэррека, а затем ударил его еще раз по лицу для профилактики, потому что он никогда не смог бы передать, насколько он терпеть не мог тюрьму. Он перестал удерживать Дэррека и встал на ноги. Пытаясь не дрожать после насилия, которым он не занимался уже несколько лет, Кевин подошел к окну и уставился на нормальный, обычный, будний день за окном.

— Вставай, — сказала Кэтрин Дэрреку.

Кевин наблюдал за женщиной, которая прогуливалась с коляской и зашла в здание вниз по улице.

— Я сказала, встань.

— Проклятье, — пробормотал Дэррек. Кевин слышал, как он пытается встать на ноги. — Проклятье!

Грузовик отъехал от тротуара. Уличный музыкант играл на скрипке. Двое мужчин в деловых костюмах прошли мимо него. Один из них остановился, чтобы бросить доллар.

— На прошлой неделе, ты поставил клиента в неловкое положение, — холодно сказала Кэтрин. — Сегодня, благодаря твоей выходке, клиентка оказалась в полиции.

— Это было несправедливо, отправить его к моей клиентке, — из-за раны нижней губы, сказанное Дэрреком было едва понятным.

— Заткнись! — крикнула Кэтрин.

Возле здания собралась небольшая толпа народа.

Сигнализация, понял Кэвин. Конечно. Люди на улице слышали ее. Люди и в Канаде, наверное, слышали.

В районе, как этот, в здании с латунной табличкой на передней двери, указывавшей, что это была консалтинговая фирма, никто никогда бы не догадался, что внутри двое очень дорогих проституток только что потеряли голову и набросились друг на друга, как уличные мальчишки.

Даже уличный мальчик, стоявший рядом, вряд ли догадался.

Это уличный мальчик, который…

Кевин моргнул и присмотрелся, потом фыркнул.

Этот уличный мальчишка — карманник.

— Что теперь? — спросил Дэррек, его речь была едва понятной. Эта рана на губе вскоре раздуется, как воздушный шар.

Черт возьми, будет очень больно утром, Дэррек.

— Мне нужно подумать, — сказала Кэтрин.

Кевин знал, что она была в неудобном положении. Дэррек работал на нее в течение четырех лет. Он знал слишком много, чтобы быть выгнанным после всего. Даже Кэтрин не могла полностью защитить своих клиентов от разъяренного бывшего сотрудника, который знал столько, сколько знал Дэррек.

Хотя, к счастью для нее, Дэррек был слишком глуп, чтобы понять, что у него на руках все карты. Прямо сейчас он боялся потерять свою работу. Все эти деньги, которые такие парни, как он и Кевин, не смогли бы больше нигде заработать, и все, что они должны были делать, это делать клиента счастливым. Дэррек был одним из тех, кто думал, что он купался в шоколаде и не мог понять, почему Кевин так старался уйти.