Грешник

— Подождите, — отчаянно кричу я, когда они идут к выходу из дома. — Я могу выбирать? За кого я выйду замуж?

— Нет. Все уже решено. Линкольн встречался с ним сегодня утром. И он согласился, — мама отпускает его руку и подходит ко мне. Она обхватывает ладонями мое лицо. — Тебе повезло, что кто-то женится на тебе, Элли. С твоим… прошлым и нынешней ситуацией.

Ее глаза с отвращением блуждают по моим спутанным волосам и опухшему лицу.

— Увидишь, что это к лучшему.

У меня так сдавливает грудь, что больно дышать. Я всегда боялась, что это случится. Она будет диктовать, что мне делать, с кем встречаться. Чем старше я становилась, тем меньше об этом думала. Это наверняка Линкольн. Он делает из меня пример. Заставляет ее выбросить меня навсегда.

— А что насчет Сина? — шепчу я.

Мама хмурится.

— Он уже обещал жениться, Элли. Господи, неужели он тебе ничего не сказал? Ты же знаешь, как это работает. Честно говоря, я даже не знаю, зачем ты вообще с ним встречалась, зная, что из этого ничего не выйдет.

Ничего не выйдет? Я никогда не думала о браке, но я также никогда не думала о том, что он женится.

— Нет, — я качаю головой. Сколько я спала, черт возьми? — Он не…

— Семьи объявили о их помолвке сегодня утром, Элли.

Ее взгляд смягчается, и она вздыхает.

Мои плечи трясутся. Этим утром? После того, как он трахнул меня в этом доме.

— Кто? — я облизываю свои потрескавшиеся губы. Кляп сильно их потрепал. — Кто это?

— Амелия Клири, — улыбается мама. — Она прелестна. Вся семья. Ее мать — моя подруга.

Мама протягивает руку и похлопывает меня по щеке.

— Это она продала нам этот дом.

Син женится на своей избранной? У меня подкашиваются ноги, и я снова падаю в кресло. Она целует меня в щеку.

— Увидимся в четверг. Пообедаем вместе.

Затем она берет Линкольна за руку и покидает мой дом. Их дом?

Он должен был принадлежать мне и Сину. Как… Что случилось? Вчера он сказал мне, что я его. Он поставил клеймо на моей внутренней стороне бедра. Он сделал мне татуировку…

— Посмотри на это, — шепчет он мне на ухо. Ему приходится поддерживать меня, так как мои ноги слишком устали.

Открыв глаза, я смотрю через плечо на зеркало в ванной и вижу «СИН» на своей пояснице, прямо над задницей. Она красная и немного кровит. Я хнычу, и стоящий передо мной Син поднимает мое лицо, чтобы я посмотрела на него.

— Ты… сделал мне татуировку, — грубым голосом произношу я.

Я догадывалась, что он делает. Я слышала жужжание и чувствовала, как в мою кожу вонзается игла. Меня это заводило. Боль, тот факт, что он снова заявляет на меня права, по-своему, заводили меня.

Положив ладонь мне на щеку, Син изучает меня своими голубыми глазами, затем опускает лицо так близко, что наши губы почти соприкасаются.

— Ты чертовски права.

Я всхлипываю.

— Это напоминание о том, что ты принадлежишь мне. Всегда принадлежала и будешь принадлежать.

Затем захватывает мои губы в потрясающем поцелуе.

Я отказываюсь верить, что вчера Син вытатуировал на мне свое имя, а сегодня утром объявил о помолвке. Такое не делают по наитию. Он должен был знать, что об этом собираются объявить.

— Син? — зову я, и мой голос срывается в теперь уже тихом доме.

Вскочив на ноги, я бегу в нашу спальню. Я открываю дверцу шкафа, и у меня перехватывает дыхание: все его вещи исчезли. Нет. Этого не может быть.

Я бегу обратно к кровати и беру свой мобильный. Звоню ему.

— Вы позвонили Сину… — и сразу на голосовую почту.

Я звоню снова. То же самое. Решаю позвонить Кире. Она отвечает на втором звонке.

— Где ты? — выпаливаю я, не дожидаясь ее приветствия.

Зайдя в очередной раз на кухню, я хватаю ключи от машины.

Она зевает.

— В доме Лордов.

— Син там? — я надеваю туфли, которые лежат у входных дверей.

Я наклоняюсь, и кожа на спине натягивается, напоминая о татуировке, которая теперь останется на всю жизнь.

— Я его не видела.

— Его машина там? — требую я.

— Элли.

— Кира, пожалуйста. Проверь для меня, — я бегу вниз по ступенькам и к своей машине, припаркованной на подъездной дорожке.

— Дай мне посмотреть, — вздыхает Кира.

Через минуту она отвечает:

— Да, он здесь…