Грешник (ЛП)

Он выражал полную незаинтересованность этой темой.

— Это просто спектакль. Я знаю, чего они хотят.

— Кто такие «они»? Как мы так резко получили множественное число?

— Массы. Люди. Ты смотришь телевизор?

Я смотрела телевизор. Я смотрела шоу Бейби. Я думала об этих камерах-на-уровне-колен. Идеальный угол, чтобы заснять кого-то во время его падения.

Я хотела сказать ему плюнуть на шоу и остаться здесь для меня.

Но это было противоположностью «не заходить так далеко».

Некоторые вещи начали транслироваться на киноэкран в моих мыслях, и все они могли заставить меня плакать, если бы это случилось.

Я оттолкнулась от раковины.

— Мне пора на работу.

— На работу, — эхом повторил Коул, как будто не слышал этих слов никогда раньше. — Как ты можешь работать и помогать мне разрушать мечты дюжины полных надежд басистов одновременно?

— Я не могу. И я не собираюсь присутствовать на твоем… твоей штуке. Я не являюсь частью шоу Коула Сен-Клера.

— Как это скучно, — лицо Коула старательно выражало равнодушие, но я знала, что он имел в виду «расстраивает» или «огорчает» вместо «скучно».

— Что же, вот так все и происходит в шоу Изабел. Позвони мне, когда в следующий раз будешь вне камер, — по некоторым причинам я становилась раздраженной. Что-то вроде, как если бы каждый раз мои чувства побуждались к действиям в первую очередь при помощи булавок и иголок.

Я открыла дверь ванной.

— Воу. Вот так? — спросил Коул.

— Вот так, — ответила я. — Холодно.

Я вновь ступила в поле видимости всех камер. Коул оставался вне зоны их доступа в ванной, приложив телефон к уху. Он одними губами сказал, что… меня, только не думаю, что глагол был «звонить».

Улыбка растянулась на моем лице вопреки моей воле. Его собственная ухмылка расцвела на лице так быстро, что я знала, он будет ждать меня, чтобы сделать что-то незабываемое.

На самом деле, нас таких было двое.

Глава 11

 КОУЛ •

После ухода Изабел я почувствовал прилив энергии и готовность быть Коулом Сен-Клером. Чувство было таким сильным, что я вспомнил, как когда-то пытался достичь этого состояния при помощи наркотиков. Мысли об этом заставили меня представить, как однажды я был в поисках того, что я имею сейчас. Не именно в этот момент, позже, что будет в качестве награды за хорошее поведение. Приватный максимум в безобидной обстановке. Хоть я и думал об Изабел, я почувствовал всплеск дерзости и предвкушения, а какая-то часть меня уже планировала поиск сокровищ в Лос-Анджелесе.

Я забил на это, упрекая себя в том, что вообще вспомнил.

Думать не значит делать.

Я думал, как я был волком всего несколько часов назад. В последний раз было даже и это, сказал я себе. Это не было преступлением, но я не нуждался в превращении.

Затем я взялся за работу. Я позвонил Джереми по пути на пляж, несмотря на то, что я знал, что он мне скажет, потому что он был частью «Наркотики», и значит, он был частью меня.

Он ответил на четвертом гудке.

Я вглядывался в свое отражение в окнах магазина, пока шел по тротуару.

— Никаких шансов, что ты снова хочешь играть на бас-гитаре для меня, так?

— Эй, чувак, — ответил Джереми, в его неторопливой, легкой манере. У него был самый великолепный южный акцент, который когда-либо можно услышать от парня из северной части штата Нью-Йорк. Я знал его достаточно долго, чтобы помнить до того, как он развил свой акцент. Если он и был шокирован услышать меня после года тишины, то не показывал этого. — Я думал, ты уже под землей.

Слышать его голос было одновременно успокаивающе и удушающе. Джереми был полностью связан с моими воспоминаниями о «Наркотике», а они были связаны с моими воспоминаниями о всем, что было перед моим превращением в волка. Ужасная ностальгия.

— Я возник, как дивная бабочка, — сказал я ему. — И теперь я собираюсь быть на ТВ.

— Ага.

— Мне нужен басист. Я…

— Ш-ш-ш, — мягко, как перышко, сказал Джереми. — Я гуглю тебя.

Я ждал. Не было смысла торопить Джереми. Это все равно что пытаться рассеять туман. Я прошел пол квартала, освещенного ярким солнцем, пока он изучал недавние события моей жизни.

— Единственная проблема с тобой на реалити-шоу заключается в том, — наконец сказал Джереми, — что эти шоу никогда не были твоей сильной стороной.

Я остановился, чтобы посмотреть на витрину с солнцезащитными очками. Крошечная тонированная версия меня появилась в каждой линзе.

— Они наняли мне самого ужасного басиста на свете.

— Сомневаюсь, Коул, — мягко ответил он. — Вроде, умные люди. Они использовали целые числа, чтобы изобразить буквы в названии их сайта.

— В этом парне не было ничего хорошего. И она достала мне гитариста, но это уже другая история.

— Гитары — это такие штуки с шестью струнами, правильно? Я когда-нибудь видел их прежде?

Я взглянул на витрину другого магазина. Там продавались исключительно ремни разных оттенков синего. Это выглядело чересчур специализированно.

— Я говорил ей — никаких гитаристов.

— Думаю, он уже ушел.