Грешница по контракту (СИ)

— Катя, можно мне войти? — Стелла, кричит из- за двери, колотя в нее кулаком. — Я вхожу — угрожает она, не желая успокаиваться.

Я натягиваю простыню до подбородка, тело колотит крупный, нескончаемый озноб. От обиды, и разочарования, хочется рыдать, но у меня давно нет этой функции. Только горячие слезы, стекают по щекам на шелковую ткань.

— Где он? — спрашиваю, подняв глаза на, похожую на фурию, Стеллу, глядящую на меня, как мне кажется, с осуждением и презрением.

— Дени ушел — она отводит глаза. Что это? Ей стыдно, жаль меня? — Катя, оденься, я отправлю тебя домой.

— Куда? — измученно усмехаюсь. Между ног болит, тело, словно разобрано на части. — У меня нет дома. Того дома, о котором ты говоришь — улыбаюсь спокойно, наблюдая за ее реакцией.

— Да мне фиолетово. Дэн велел дать тебе тряпки, и отправить в его дом. Я просто выполняю приказ начальника — говорит красавица, и кидает мне блестящий сарафан — Одевайся, он новый, муха не сидела — усмехнувшись, приказывает она, проследив мой взгляд. — Или, так и будешь тут сидеть, и жалеть себя?

Я натягиваю на себя одежду, почти физически ощущая отпечатки его рук на своем теле. Правильно, все верно. А чего я хотела, он ведь для того меня и купил. Использовал, по назначению, так сказать. От этих мыслей, у меня вырывается нервный смешок. Стелла с интересом на меня смотрит, а потом спрашивает.

— Интересно, как тебя угораздило, захомутать этот айсберг в человеческом обличье? Я думала, что это не реально. После смерти Анны, он даже не глядел ни на кого. Так, чисто потрахаться, но это не в счет. Я даже завидую.

— Не стоит, — говорю устало, — я именно этот вариант.

— Ну — ну.

Я выдыхаю, только лишь когда такси, увозит меня от входа в ночной клуб, по адресу, названному Стеллой. Ледяной холод пробирает до костей, сарафан совсем не предназначен для стоящей сейчас погоды. Водитель не сводит с меня взгляда, уставившись в зеркало заднего вида, и сально улыбается.

— Что? — спрашиваю я, надеясь, что ему станет неудобно, и он перестанет рассматривать меня, как экзотическую зверюшку.

— Ты стриптизерша? — спрашивает шофер — Задубела, поди, в платьице то?

— Да, нежарко — отвечаю ему в тон — Нет, я не танцую. Я проститутка. Дешевая блядь, так называет меня мой клиент — истерично смеюсь, наблюдая, как бедолага водитель не знает, куда деть глаза, а потом упирается взглядом в дорогу и молчит, весь оставшийся путь. Так лучше. К таким, как я нельзя относиться по — человечески. Смешно. Высадив меня у особняка, он резко стартует с места. Наверное, Стелла оплатила ему дорогу. Или я настолько отвратительна, что и деньги с меня брать неохота. Пошатываясь, бреду к входной двери, боясь, что ноги меня все же не удержат. Будет смешно, если хозяин найдет мой хладный труп на дорожке. Смех рвет горло, грудь, я стою, привалившись плечом к стене дома, и сотрясаюсь от хохота, переходящего в рыдания.

— Катя, вы что тут? Дэни с ума сходит, разыскивая вас. О чем вы только думаете? Таксист, пятнадцать минут назад отзвонился, что доставил пассажирку. Замерзла ведь, как цуцик — Глаша появляется передо мной, как сказочная волшебница. Скинув со своих плеч теплый платок, она укутывает меня, словно ребенка, и тихо подталкивает в сторону входа.

— Он, правда, переживал обо мне? — ошарашенно спрашиваю, не в силах поверить — Я думала, что совсем безразлична ему. Что он просто, бросил меня

— Мой мальчик, не всегда, умеет показать свои чувства — Глаша спокойна, но, что то в ее глазах, выдает в ней тревогу — Но он умеет любить. Да, он правда ждет вас, очень. И будет несказанно зол, увидев в таком состоянии. Так что, возьмите себя в руки, и не дрожите, как осиновый лист, в конце концов, а то он убьет эту поганку Стелку, за то, что так вас одела. И поделом ей.

Дэн сидит на диване, настолько не похожий, на, всегда самоуверенного себя, что мне становится страшно.

— Прости меня — выдыхает он, и манит меня к себе рукой. Я подчиняюсь, мгновенно. Желание быть рядом, чувствовать его непреодолимо. Дэн показывает рукой на сиденье, рядом с собой.

— Я не обиделась, — лгу, отводя глаза.

— Нет, ты не поняла, — он слишком серьезен, отстранен. — Прости меня за все. Вот — он сует мне в руки пакет, объемный, и судя по ощущениям там деньги. Очень много денег

— Уходи, и будь счастлива. Не возвращайся в родной город. Забери мать, перевези ее в тихое место и забудь обо всем, как о страшном сне. Особенно, обо мне.

— Это не возможно — говорю я. Плевать я хотела на все контракты, на деньги, жгущие руку, на опасность, о которой говорил его отец. Он нужен мне, как воздух, как вода, умирающему в пустыне. И в его силах выгнать меня, выкинуть из своей жизни. От этих мыслей меня пробирает озноб. Я набираюсь храбрости и, выпятив вперед подбородок, выдыхаю — Я не могу оставить тебя.

— Почему? — непонимающе смотрит на меня Дэн.