Грешница в шампанском

– О как! – Заболотнева поперхнулась дымом и конфузливо кашляла несколько минут, забыв, правда, при этом потушить сигарету. – Мало ли что я думаю. Скажу что-нибудь сейчас, а мои слова вы потом к делу подошьете! А я не права буду, и кто-то пострадает.

– Как видите, говорим мы сейчас со всеми без протокола. Просто говорим. И ваши слова и догадки я не собираюсь использовать кому-то во вред, и уж тем более вам.

– Мне?! – темные красивые глаза Заболотневой тревожно забегали по комнате. – А я-то тут при чем? Что мне с ее смерти?! Скажете тоже! Я тут лицо вообще самое незаинтересованное!

– Не скажите, – Наталья противно ухмыльнулась, как могла делать только она в их отделе, за эту ухмылку преступники окрестили ее ехидной. – Я слышала, сегодняшнюю ночь вы должны были провести с Кагоровым, Александра? Будто Виктор Иванович пригласил вас к себе для того, чтобы вы окрутили гостя, который очень даже ему полезен, важен и нужен.

– Вот лысая скотина, а! – Александра звонко хлопнула себя по бедрам. – Решил меня подставить! Сейчас все там вон за закрытыми дверями ворковал: Муся, Муся, а сам уже растрепать успел! Ну и должна была, и что с того? А Митька не один, а с женой притащился. И что мне теперь, травить ее за это прикажете? Я с ним даже знакома не была, чтобы на что-то с его стороны надеяться. Так что устранять конкурентку в лице его жены не стала бы точно. Согласитесь, глупо.

Конечно, это было не умно, но кто знает…

К тому же, не переставая ехидно кривить свой рот, Наталья порадовалась втихую, что ей удалось зацепить госпожу Заболотневу. Теперь станет языком мести, не особо заботясь, отразят ее слова на бумаге или нет. Никого не оставит без внимания, это точно.

– А кто мог желать ей смерти, как думаете?

– Я-то откуда знаю! – воскликнула Александра, не задумавшись ни на минуту. – Я же говорю, что не была с ними знакома. Слышала, да, слышала! Про самого Дмитрия Кагорова слышала. Про жену его…

– Можно подробнее?

– Ну что умница, красавица, бизнес у нее модельный. Все круто, на уровне, одним словом. Что мужа, мол, обожает. А он от нее нос воротит, или что-то типа того. Надо было такой блажи взяться: женщину ему ровесницу захотелось в новогоднюю ночь.

– Это про вас?

– Ну да! – фыркнула Александра, закидывая ногу на ногу. – Я как дура весь день по стилистам, массажистам, парикмахерам, а он…

– А он что? – поторопила ее Наталья, потому что Заболотнева внезапно замолчала.

– Да он в мою сторону даже и не взглянул ни разу.

– Ну правильно, он же с женой был, не один.

– Ай, да ну хватит вам! Будто дело в этом!

– А в чем?

– Вот в чем, – Александра собрала пальцы обеих рук в щепоти и потрясла ими возле своей переносицы. – Видите вот это?

– А что там?

– Там, уважаемая, морщины! Это возраст! Вам этого пока не понять, но поверьте, эта дрянь не за горами!

– Которая? – Наталья поежилась под ее проницательным взглядом, женщина словно внутрь ей заглядывала, будто все в душе ее как с листа читала.

– Старость! И не биологическая, что такое сорок? Сорок пять – это же не так много, правда? А физиономическая старость! Когда наша плоть начинает дряхлеть… И вот господин Кагоров из непонятно какой блажи как меня возжелал, так от меня и отказался, стоило ему тут отыскать парочку хорошеньких молоденьких ножек, которые легко можно раздвинуть, извините уж меня за такую прозу жизни! И жена его, упокой, господи, ее ангельскую душу, была тут совершенно ни при чем. Просто, когда он вошел с ней и мой супруг начал нас друг другу представлять, он уже ее заметил.

– Кого?

– Ну, эту молоденькую лихоманку, которая под руку с юным наркоманом тут хихикали. Хороша, сказать нечего! И мало того, что внешне хороша, в ней еще есть что-то такое… Что-то изнутри пышет, чего не понять ни за что, а покоя лишишься. Так ведь?

– Не знаю.

Наталью ее философские рассуждения окончательно расстроили. Неужели через несколько лет она станет так же убиваться по поводу своей подступающей старости, которая накроет ее морщинами и климаксом? Неужели станет завидовать безмятежной юности, когда всяк входящий, обежав тебя взглядом, выберет только ее?

– А я знаю, уважаемая, о чем говорю, – заверила ее Заболотнева, доставая холеными пальцами очередную сигаретку. – Так вот, наш Кагоров, как только вошел, сразу впился глазищами в эту девчонку, и потом возле нее только и вился. А когда его жена начала тут из ревности ли, из блажи какой великосветской фортели вытворять, он с этой девчонкой под лестницу улизнул.

– В смысле?! В каком смысле под лестницу? А что там?

– А там у нас тихое укромное местечко. – Александра утробно хохотнула. – У меня садовника в свое время молодого не было, а то с ним только там и уединяйся. Это же мой дом, я знаю в нем каждую щель, и знаю, что говорю. Там тебя никто врасплох не застанет, сама раньше увидишь. А тебя при этом никто. Вот он эту девчонку туда и увлек. Зачем ему я-то?

– То есть вы хотите сказать, что господин Кагоров пренебрег знакомством с вами?…