Грешные игры. Освобождение

Лишь спустя время, когда мы уже выезжаем на основную дорогу, до меня доходит, что мы едем в его внедорожнике. В том самом, где когда-то отдались бурной страсти, только сейчас на месте водителя сидит другой мужчина. Не мой.

Тайлер находится рядом со мной на заднем сидении. Не разрывает объятья, продолжая прижимать к своему сильному телу. Как хрустальную. Словно вот-вот сломаюсь. Разобьюсь. Интересно, он в курсе, что я уже разбита?

– Включи печку, – гортанный низкий голос раздается приятной вибрацией в ушах, которую я готова слушать бесконечно. Только мне не дают. Отрывают от уютного тепла. Всего на мгновение. По крайней мере, я так думала. – Ты вся дрожишь.

Я дрожу? Правда? Совсем не заметила этого. Считала, что в его объятьях мне ничего не страшно. Что боль миновала, оставляя после себя лишь легкое послевкусие, которое так и рвется наружу. Но дело сейчас не в душе. В физиологии. В моей плоти. И она сейчас дрожит так, что зуб на зуб не попадает.

Все дело в дожде, который я проигнорировала, будучи замкнутой в собственных мыслях. В ошибке, которую совершила.

Не смогла. Провалила миссию. И никогда не смогу.

Потому что я люблю его, как бы ни отрицала.

Люблю…

Совсем не чувствую, как Тай, не дождавшись моего ответа, сделал все сам. Взял низ толстовки в свои сильные руки и потянул вверх. Я поддалась. На автомате. Подчинилась, словно кукла. И осталась перед ним в обычной майке, которая промокнуть не успела. Черт, холодно!

– Включи печку, говорю! – рявкает Тайлер куда-то на лобовое стекло.

– На полной стоит.

– Софи, надень это, – требует мужчина. – Слышишь меня? Надень!

Снова приказ, который Тай выполняет за меня. Потому что я не в состоянии совершить хоть какое-то действие. Он снимает с себя сначала промокшую куртку, затем сухой пиджак, и накрывает им мои плечи. Ох, черт! Как же в нем тепло и уютно! Как же классно ощущать аромат его тела и вдыхать его. Я укуталась в его вещь, как ребенок в папину куртку, и боялась отпустить. Боялась лишиться его тепла. Родного. Единственного.

– Потерпи немного, скоро приедем.

Потерплю. Высижу. Что угодно сделаю. Только не бросай. Не отпускай. Пожалуйста. Не сейчас. Я так уязвима, так отравлена собственной слабостью, собственной дуростью. Пожалуйста, останься со мной.

Ты нужен мне как воздух, как вода. Как потребность. Жизненно необходимая. Ты очень сильно мне нужен. Просто обними. Как раньше. Согревая своим теплом. Ласково. Как только ты умеешь. Пожалуйста.

Тай, будто прочитав мои мысли, снова прижимает к себе, как самый ценный на свете антиквариат. Теплые руки окутывают мое дрожащее тело. Они согревают, успокаивают. Практически.

В голове все еще крутятся мысли о своей ошибке. О неразберихе. Точнее о реальности, которая не сможет от меня уйти. Никогда. Пока я не выговорюсь, не успокоюсь. Пока не скажу, как сильно люблю его, не уйду. Если он решит, что нам не быть вместе, пускай. Но я не откажусь от него. Он должен знать о моих чувствах. Обязан.

Мы приезжаем в его квартиру. Въезжаем на парковку, заходим в лифт, а затем в его пентхаус. Все осталось на своих местах, словно и не было тех месяцев разлуки. Тот же шикарный интерьер, те же стены, та же кухня и гостиная с широким диваном, тот же прекрасный вид на город через панорамные окна.

И те же руки, обнимающие меня сзади. Крепкие. Сильные. Теплые. Они согревают, дают опору. И надежду, что все не так хреново, как кажется.

– Выпей, – просит, а точнее приказывает Тайлер, протягивая кружку с чем-то горячим и до жути противным.

Фу! Ну и гадость! Никогда не любила лекарства, но мерзкий вкус словно отрезвляет, выводит из апатии. И заставляет вспомнить весь тот ад, который прошел через меня за последние долгие минуты. Переживания, слова, ошибки. То, что не вернешь. И все, что мне остается, это исправить.

И я исправлю. Несмотря ни на что. Даже если прогонит, отвергнет и скажет, что я ничего для него не значу, а те слова, произнесенные после моего прилета в Лондон, окажутся ложью. Плевать. Он должен знать, что я чувствую к нему на самом деле.

– Тай, я…

– Тише, – он перебивает меня одним жестом, мягко касаясь указательным пальцем моих губ. – Давай ты присядешь, выдохнешь и начнешь с самого начала.

Его слова имеют смысл. Так действительно будет лучше, и я понимаю это, когда мы отходим от окна и присаживаемся на мягкий диван. Только душа рвется наружу из загнанной клетки, она так жаждет высказать все, что накопилось внутри. Всю горечь и желчь так хочется выплеснуть наружу. И только после этого я успокоюсь. Только после этого выдохну с облегчением. На мгновение. А затем напрягусь и буду ждать вердикта. Приговора для совершившего преступление.

И судьей станет только один человек…