Грешные ночи (ЛП)

У него по всему периметру стояла охрана, и ещё камеры. Ответ был ему известен.

— Почему он должен поверить тебе, если ты уже признался, что лжёшь? — встряла Аннабель.

Бремя рассмеялся.

— Умная девочка. Но ангел мне верит, потому что может распознать правду.

Захариил провёл языком по зубам.

— Могу. И согласен на твои условия. Моих ангелов нет поблизости.

— Есть какие-то другие ангелы?

— Нет. Я единственный ангел, с которым тебе придётся иметь дело.

Бремя скривил губы, обдумал услышанное, затем кивнул.

— Это несколько печально. Я полагал, что могущественный Захариил хотя бы попытается бороться. Теперь меня терзают сомнения. Почему же ты согласился? Ты знал, что не можешь спасти Джамилу, и знал, что подвергаешь опасности человека, приведя её сюда.

— И согласно нашему договору, я не обязан тебе отвечать.

— Верно, но я должен был попытаться, ты же понимаешь. — Демон наклонился вперёд и упёрся локтями в стол. — Вот что сейчас произойдёт. Я покажу тебе твоего драгоценного ангела, как и договорились. А затем ты либо покидаешь мой клуб безо всякого кровопролития, либо остаёшься и наслаждаешься зрелищем того, как мы с ребятами развлекаемся с твоей человечишкой.

Сердце Аннабель предательски заколотилось. "Захариил не уйдёт. Он не оставит тебя, не позволит этим мужчинам причинить тебе боль. Более того, ты сама не позволишь этим мужчинам причинить тебе боль".

Захариил улыбнулся, но от его улыбки мороз пробежал по коже, настолько она была угрожающей.

— Ты действительно уверен, что ты, твои люди, даже армия людей, способны остановить меня?

— Может да, может и нет, но Джамила умрёт, пока мы будем драться.

Захариил беззаботно пожал плечами.

— Покажи мне то, что обещал.

Только обещание держать себя в руках удержало Аннабель от приступа паники, угрожавшего её сокрушить. Она доверяла Захариилу. Так ведь? Но сейчас он казался таким холодным, что с его крыльев снова мог пойти снег. "Вспомни, что он запретил кому-либо прикасаться к тебе, а это что-то значит".

Бремя ввёл несколько паролей на компьютере и сделал паузу. Его глаза горели удовлетворением.

— Уверен, что хочешь это видеть?

Если Захариил и услышал недоброе в вопросе демона, он не показал виду.

— Да.

Бремя развернул монитор.

Колени Аннабель едва не подкосились от увиденного на экране. О, милосердие, это изображение... Джамила была привязана к кровати, животом к окровавленному и усыпанному перьями матрасу. Её спина была искалечена — сплошное месиво из разорванных мускулов и искалеченной плоти.

Как и обещал Бремя, она была жива, но кто-то отрезал ей крылья.

— Она кричала, — сказал Бремя и довольный собой развернул монитор обратно. — Наверное, я позволю ей исцелиться и дождусь, когда отрастут её крылья, чтобы снова их отрезать. А потом ещё раз.

О, нет. Нет, нет. Нет! Аннабель была на месте Джамилы и знала, что такое принуждение. Она не допустит, чтобы с подопечной Захариила произошло то же самое.

— Ты заплатишь за это, — сказала она. — Где она? Говори. Сейчас же!

Проигнорировав её, демон обратился к Захариилу:

— Всегда приятно иметь с тобой дело, Захариил, но, мне кажется, условия нашего договора выполнены. Ты получил доказательство того, что ангел ещё жив, а в обмен я получу эту восхитительную молодую особу. И я обещаю сдержать ещё одно слово и не трогать её, пока ты не покинешь здание. И если ты будешь хорошим мальчиком и уйдёшь без инцидентов, то сегодня развлекаться с ней буду только я. В противном случае, я позволю отыметь её любому желающему в клубе. — Он кивнул Дриане, всё ещё сидящей на кушетке. — Проводи его до выхода.

— Я? — спросила одержимая демоном женщина. — Но я...

— Проводи. Его. До. Выхода. — Несмотря на то, что демон произнёс это спокойно, не оставалось никаких сомнений, что она сильно пожалеет, если ослушается его снова.

— Да, сэр, — последовал испуганный ответ.

— Идите с ними, — обратился Бремя к охранникам. — Если он попытается что-нибудь сделать или с кем-нибудь заговорить, убейте его.

Но Захариил не двинулся с места.

— Почему ты позволяешь мне уйти, даже не причинив, по меньшей мере, вреда?

Погодите, погодите, погодите. Он же не говорит, что, в самом деле, собирается её оставить? Разве он не должен выразить протест, хотя бы небольшой? Наверное, это часть плана. И в любую секунду он, подобно герою, выхватит меч, и Бремя сожмётся от страха.

— Не пойми меня превратно. Я бы с удовольствием прикончил тебя, а следом и твою маленькую милую Джамилу, но разве не всему своё время? А так ты всегда будешь помнить, как потерпел поражение, не в силах что-либо изменить.

Захариил стоял неподвижно одну секунду, затем другую, тихо, напряжённо. Аннабель ожидала его действий, которые наконец покажут мерзавцу последствия такого поведения. Вот только... ангел развернулся и двинулся к выходу.