Грешные ночи с любовником

— Уверен, мы найдем способ насладиться праздником и вдвоем, — сказал он и медленно кивнул.

Она ни с чем не спутает блеск его черных глаз. Как не пропустит растущее напряжение внутри себя.

Они постоянно будут наедине. Что еще можно здесь делать, кроме как заниматься друг другом? Ее щеки запылали при мысли о том, что имелось в виду. От воспоминаний о прошлой ночи, у нее голова шла кругом, а тело горело в ожидании.

Эш стянул с вешалки их плащи. Развернув Маргарит, он помог ей одеться.

— Пошли.

— Куда мы идем? — спросила она, чувствуя легкое беспокойство.

— Собирать падуб, конечно же. И еще сосновые ветви.

— Падуб? — она посмотрела него через плечо. — Ты что, шутишь?

В глазах Эша плясали чертики, но он послал ей намеренно строгий взгляд, укутывая ее в плащ.

— Нам многое предстоит сделать. — Он развел руками. — Разве ты не видишь, что это пустое место просто умоляет, чтобы его приукрасили к празднику. Нам придется потрудиться.

Потеряв дар речи, Маргарит оглядела комнату. Он собирается заняться ее украшением?

Схватив шарф, Эш обмотал его вокруг головы и шеи Маргарит. Затем он помог ей с перчатками, не обойдя вниманием ни один палец.

Маргарит рассматривала его склоненную голову, любуясь поцелованными солнцем прядями, и задавалась вопросом — заботился ли так о ней кто-нибудь раньше?

Закончив, он так улыбнулся, что ее сердце просто растаяло. Их взгляды скрестились, и, замирая, она поняла, что совсем пропала.

Она влюбилась в человека, который ее похитил и женился на ней. В человека, который не должен был украсть ее сердце.

— Что такое? — тихо спросил Эш, всматриваясь в ее лицо.

Его глаза обжигали.

Маргарит покачала головой.

— Ничего, — прошептала она. — Давай поторопимся. Пока все сосны не замело.

Посмеиваясь, он открыл дверь и вывел ее в холодную метель.

Морозный ветер просвистел вокруг Эша, когда он упал с дерева и ударился о землю. Одно мгновение он лежал, ошеломленный, что его сбило ветром, руки все еще зудели от шершавой коры. Причем, в большей мере он удивился своей неуклюжести, о том, что он мог серьезно пострадать, он не подумал. Правда, снег смягчил его падение.

— Эш! — закричала Маргарит.

Его поразили нотки паники в ее голосе, и он был чрезвычайно рад, что жена так беспокоится о его безопасности.

— Эш! — Ее сапоги скрипели по заснеженной земле, преодолевая расстояние от того места, где она собирала падуб. — Тебе больно?

Может, это было не очень хорошо с его стороны, но он не спешил ее успокоить, а вместо этого продолжал лежать с закрытыми глазами, ожидая нежного ухода — первого прикосновения рук Маргарит.

Она упала на колени рядом с Эшем, принеся с собой ледяной бриз. Ее быстрые маленькие ладошки скользили по его груди, чуть надавливая, когда она ощупывала его, проверяя — жив ли он. Его душил смех, когда ее руки достигли щекотного места у него под ребрами. Эш заставил себя не проронить ни звука.

Перчатка Маргарит согрела его щеку, яростно ее растирая.

— Эш, дорогой, ты меня слышишь? Поговори со мной!

«Дорогой».

Ее легкое дыхание обвевало его лицо, посылало тепло его холодным губам, так близко и завораживающе сладко, что он не мог сопротивляться.

Одним быстрым движением Эш схватил ее и перекатил под себя. Маргарит завизжала, вцепившись в его плечи.

Широко раскрытыми глазами, она смотрела на него, моргая.

— Ты… ты…

— Изумительный мужчина, — вставил он, — лучший любовник в мире?

Нахмурившись, Маргарит ударила его по плечу.

— Мошенник! Я думала, тебе больно. Я уже представляла, как буду тащить такую громадину, как ты, назад к хижине.

Посмеиваясь, Эш опустил голову и поцеловал ее в прохладные, что-то бормотавшие губы. Он углублял поцелуй, пока не прогнал холод насовсем. Пока его тело не согрелось изнутри.

Он подсунул руку под Маргарит, приподнимая ее от стылой земли.

Постанывая, она обняла его за шею с такой силой, словно никогда не собиралась его отпускать.

Эш мысленно проклинал разделяющую их тяжелую одежду, такую толстую и лишнюю. Не думая о снеге, он распахнул ее плащ и стянул шарф, обнажая горло для своих губ. Он целовал ее в шею, задевая чувствительный изгиб зубами. Маргарит дрожала. Он ли был тому причиной, или так действовал холод, он не знал. Он понимал только, что должен ей обладать.

Поднявшись на ноги, Эш потащил ее за собой. Сжимая ее руку, он стремительно зашагал назад к хижине.

— Падуб, ветки, — вскрикнула Маргарит, затаив дыхание.

— Я вернусь за ними, — прорычал Эш, увеличивая скорость.

Несколько раз она спотыкалась, он ее поднимал. Через некоторое время он устал волочить ее по снегу. Не останавливаясь, он подхватил ее на руки и так нес весь остаток пути.

Эш дышал быстро и тяжело, кровь шумела в голове, когда он вошел в хижину, пинком закрыв за собой дверь.

Ее рот уже сокрушал его своим волшебством, целуя его шею, продвигаясь вдоль скул. В исступлении они стаскивали и срывали друг с друга плащи.