Грешный и опасный

Мысль об уютном коттедже с черепичной крышей на краю Дартмура вызвала слезы. Господи, если она когда-нибудь доберется домой, больше никогда-никогда не станет жаловаться на одиночество! Потому что на свете существуют вещи намного страшнее…

Самое ужасное заключалось в том, что этот олух О’Бэньон похитил не ту девушку. В ночь похищения он упорно называл ее «Кейт Фокс». А она — Кейт Мэдсен!

Возможно, ее приняли за другую и она сумеет убедить герцога, что произошла ошибка? Какая слабая надежда…

И все же… отблеск давних воспоминаний… крохотная случайность, о которой она почти забыла, несколько поколебала стройную теорию о белой работорговле, возродив боязливое недоумение, потрясшее ее до глубины души.

Но обдумывать вопрос было поздно. Ее судьба решена.

Они прибыли в замок Килберн, окруженный мрачными замерзшими скалами, посеребренный лунным светом, очерченный угольно-черными тенями. Сверху нависала щетинившаяся остриями решетка, которая при надобности опускалась. Парочка дюжих стражников молча пропустила их, даже не подумав остановить.

Значит, их ожидали?

Она смотрела в окно на стены замка, простиравшиеся, насколько было видно глазу, и исчезавшие в ночи. Как стальные объятия, из которых не сбежать, не скрыться.

Сердце билось так, что было трудно дышать. Скрыться? Невозможно. Будь она даже тепло одета и в здравом рассудке, здесь повсюду вооруженные люди.

Почему? Почему он держит всех этих стражников?

Еще одно свидетельство того, что герцогу есть что скрывать.

Она уже сделала несколько выводов о его делах с контрабандистами. Как высокий покровитель преступников, он позволял им свободно действовать на его прибрежных землях, вне всякого сомнения, за часть неправедных прибылей. В благодарность контрабандисты поставляли девушек, призванных утолять ненасытные аппетиты членов клуба «Инферно».

Неудивительно, что он держит всех этих стражников. Вполне естественно, что богатый аристократ, связанный с преступным миром, примет меры для обеспечения собственной безопасности.

Возможно, он так же безумен, как любой тиран в истории? Как ей сейчас не хватает дорогих пыльных исторических томов! Цезарь и его преторианцы, Цезарь наших дней — Наполеон с его элитной старой гвардией или тем, что осталось от нее прошлым летом при Ватерлоо.

Боже. Если герцог настолько безумен, ее положение еще ужаснее, чем она предполагала.

Перед ней возникла норманнская крепость с четырьмя округлыми башнями. Экипажи остановились в огромном квадратном дворе. Новая волна ужаса окатила ее, всякая надежда на чудесное избавление или хотя бы проволочку рассыпалась на глазах.

Из экипажей выскакивали контрабандисты.

— Идем, — пробурчал Калеб, вытаскивая ее наружу.

Кейт вцепилась в слишком маленькое одеяло, пытаясь хоть немного защититься от холода. Но Калеб сорвал с нее кусок грубой ткани, оставив в открытом платье потаскушки.

— Тебе это не понадобится.

Он поставил ее на ноги, и Кейт тихо вскрикнула от боли. Тонкие белые чулки совсем не защищали от арктического холода покрытых снегом каменных плит.

Дойл кивнул своим приспешникам:

— Помогите ей идти.

— Да, сэр.

Двое мужчин подхватили ее под локти и потащили к готическому входу.

Стуча зубами и дрожа, Кейт старалась поспеть за ними, однако ноги подкашивались от страха, при каждом шаге ступни пронзала острая боль.

Она была способна думать только о том, что всякий кто увидит ее в этот момент, поверит, что ода всего лишь обычная подвыпившая шлюха. О Боже, ее аристократическая мама-француженка сейчас наверняка переворачивается в могиле!

К счастью, холод имел только одно преимущество: немного прояснилась голова, и теперь она могла хоть как-то оценивать обстоятельства и свое окружение. И постоянно искала способ сбежать — если не сейчас, то хотя бы в будущем. Оглядев присутствующих контрабандистов, она не увидела тех троих, которые вломились в ее коттедж в ночь похищения. Особенно она возненавидела О’Бэньона. Грязное ухмыляющееся животное!

Она услышала имя вожака в ту же ночь, когда двое тех, что помоложе, попросили разрешения разграбить дом. Тот великодушно позволил забрать деньги и украшения, какие смогут найти. Впрочем, они наверняка были разочарованы. Самым драгоценным имуществом Кейт были книги, но негодяи, конечно, не могли оценить по достоинству труды Аристотеля и Барда.

Перед самым входом Дойл велел им остановиться.

— Развяжите ей руки, — приказал он своим шавкам.

Те изумленно воззрились на вождя.

— Его сиятельству это может не понравиться, — пробормотал Калеб. — Пусть сам ее связывает, если это ему в голову взбредет. Не беспокойтесь, она без нас шагу не сделает. Спроси, как ее зовут, и то не ответит. Давайте побыстрее! — Он кивком показал на веревку, стянувшую ее запястья. — У меня уже зад отмерзает.

К облегчению Кейт, мужчины повиновались и развязали ей руки. Но прежде чем двинуться дальше, мистер Дойл ткнул пальцем едва ей не в глаза: