Грешный и опасный

Открыв глаза и обнаружив, что находится в полной безопасности и что это всего лишь сон, она мгновенно разразилась слезами — крайне нехарактерный для нее поступок. Кейт была озадачена собственной реакцией, но, очевидно, накопившийся гнев и пережитый ужас требовали хоть и запоздалой, но разрядки. Все же гордость не позволяла, чтобы ее кто-то услышал. Впрочем, остальным обитателям дома все равно.

Она заглушила всхлипы подушкой, плача в одиночестве. Подумать только: сегодня она едва не погибла! Теперь до конца жизни она будет помнить, как земля ушла из-под ног, а Роэн бросился ей на помощь.

Возможно, именно поэтому она чувствовала неразрывную связь с ним. Да, они связаны долгом чести или кровью. И все же она не была уверена, что Роэн не окажется негодяем. Только сегодня утром, когда она решила, что герцог не так уж плох, он выставил ее из подземелья, чтобы стереть в порошок беднягу Питера Дойла.

Кейт тяжело вздохнула. Пит, конечно, заслуживал фонаря под глазом или разбитого носа за свою роль в похищении, но если Роэн слишком жестоко изобьет его, это в ее представлении бросит мрачную тень на его образ и, конечно, ничего хорошего ей не обещает. Если этот мускулистый гигант не задумается избить того, кто меньше ростом, слабее и безоружен, значит, ее добровольный покровитель жесток и вряд ли будет относиться к ней благородно, как подобает джентльмену.

С первого взгляда герцог Уоррингтон производил впечатление человека, знающего, чего хочет, и умеющего этого добиваться. Он слишком силен, чтобы можно было ему сопротивляться. И кроме того, она у него в долгу, так что если он потребует, чтобы она пришла к нему в постель, ей останется только подчиниться.

Пока что он вел себя более чем достойно, но она по-прежнему не доверяет ему. Что он потребует в уплату за спасение ее жизни?

Эта мысль заставила ее поежиться. Она чувствовала себя в ловушке, откуда нет выхода.

Кейт решительно тряхнула головой. Придется пустить в ход ум и хитрость.

Немного успокоившись, она всмотрелась в свое отражение. Возможно, с ее стороны чистая неблагодарность настолько не доверять спасителю, но лучше не питать никаких иллюзий относительно наступающей ночи.

Она не глупа. Интимный ужин с известным распутником возбудил ее подозрения, особенно после того, что случилось между ними прошлой ночью в его постели.

Она уже одета как чья-то любовница. Красивое платье изумрудно-зеленого атласа, которое она взяла из дорожного сундука, выглядит не дешево, но общий эффект неприличен, поскольку наряд сшит не по ней. И не потому, что рукава сползали на плечи, что совсем не подходило для холодной январской погоды, и что юбки были на два дюйма короче, чем нужно, позволяя любоваться ее щиколотками. Предметом ее тревог был слишком открытый, слишком тесный лиф, поднимавшей груди вверх так, что обнажалась соблазнительная ложбинка. Поморщившись, она попыталась подтянуть вырез. Черт бы все это побрал!

Насколько она разбиралась в последних лондонских модах, вырез и должен быть таким. Но она опасалась, что зрелище слишком понравится ее хозяину.

А, будь что будет. Когда речь идет об украденных товарах, стоит ли беспокоиться о том, что платье не так сидит? Вряд ли стоит расспрашивать, каким образом контрабандисты заполучили модную французскую одежду: судя по пятнам соленой воды, украшавшим атласные юбки, какая-то знатная английская дама так и не дождалась своего заказа из Парижа.

Так или иначе, а этот туалет — просто роскошь по сравнению с лакейской ливреей. Пусть он чересчур открыт, но после сегодняшней встречи со смертью, платье не по размеру слишком тривиальная вещь, чтобы из-за нее волноваться. Худшее позади, и вскоре она вернется в свой уютный маленький коттедж — к книгам, рукописям и верному чайнику. Нужно только немного продержаться: возможно, всего несколько дней, — чтобы оправиться и прийти в себя, а также убедиться, что похитителей наказали.

Роэн обещал ей правосудие, и она должна всем сердцем верить, что он не обманет ее.

Если он овладеет ей, прежде чем позволит уйти, по крайней мере сделает все, чтобы она наслаждалась его ласками.

При этой непристойной мысли она вздрогнула и нервно посмотрела на часы: пора идти. Он будет ждать ее. Она не должна раздражать его опозданиями.

Кейт закрепила последнюю шпильку и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. При мягком свете свечей она выглядела довольно элегантно. И не ее вина, что платье очень уж соблазнительно.

Выйдя из комнаты, она с удивлением увидела стоявших у двери Паркера и Уилкинса.

— Вы еще здесь?! — воскликнула она, но, не успев услышать ответ, едва не ахнула. Значит, она пленница?

Это так, иначе зачем ставить у двери вооруженных стражников? Новая волна сомнений одолела ее. Он считает, что она снова может убежать, или просто решил, что тоже ей не доверяет?

Как бы там ни было, это недобрый знак. И она уже знала, что нет смысла расспрашивать этих двоих: они и пальцем не пошевелят без разрешения хозяина. Придется приберечь вопросы для Зверя.

Стражники следили за каждым ее движением, но не пытались остановить.