Грета Гарбо и ее возлюбленные

«Итак, ты в Лондоне. Это величайшее событие — как если бы Венера посетила Марса. Тем не менее газеты отнеслись к нему так, словно некая кинозвезда просто приехала сюда в отпуск. Как, однако, они вульгарны и приземлены. Ты была совершенно права, пытаясь избежать их атаки, но твоя редкостная простота настолько чиста и естественна, что озадачивает многих. Я думал, что не стану звонить тебе, пока ты не позвонишь мне, но я поймал себя на том, что не нахожу себе места, и поэтому все-таки осмелился потревожить тебя. Как только я принял это решение, то сразу почувствовал себя как на иголках. Я то и дело садился в машину и сломя голову несся покупать антиквариат — или хотя бы присмотреть что-нибудь для дома. К сожалению, это возбуждение мало что компенсировало. Я был весьма опечален тем, что тебя нет, и досадовал, что временно не могу вырваться из своего сельского дома, когда ты позвонила…»

Далее Сесиль продолжал:

«Надеюсь, ты сумеешь выкроить для меня немного времени, когда вернешься в Лондон? У тебя будет возможность освободиться? Мне бы не хотелось встретиться с тобой всего на пару минут среди толпы народа. Зато как бы мне хотелось пригласить тебя на обед! Нам многое следует обсудить, поговорить буквально обо всем на свете. Мне известно, что ты терпеть не можешь строить планы, но я бы хотел знать, когда сумею провести с тобой достаточно времени предстоящей зимой. Как только кончится январь, я снова окажусь в жерновах у Корды — а это почище, чем служить в армии, поскольку там еще можно получить увольнительную».

Гарбо отправилась из Парижа на юг Франции, где она остановилась на «Вилле королевы Жанны» в Бормле-Мимоза у Поля Луи Вейлера, командующего, с которым она познакомилась благодаря участию леди Мендль (Элси де Вольф). Здесь ей удалось провести дни отдыха в полном уединении. Скрытая от посторонних глаз, она купалась по утрам обнаженной, пока еще не пробудились остальные гости. Эта просторная вилла словно была нарочно построена для тех, кто обожал затворничество. Во время своего пребывания там Гарбо держалась настолько обособленно, что Пандора Клиффорд, также гостившая в этом доме в то же самое время, только догадывалась о ее присутствии, но ни разу не столкнулась с ней.

Затем Гарбо вместе с Шлее проделала путь вдоль всего побережья до Канна, навестив Шато де ля Гаруп на Кап д'Антибе, владельцами которого в то время были чилийский коллекционер Артуро Лопес и его жена Патрисия. Там Гарбо впервые встретила своих друзей Майкла Даффа и Дэвида Герберта. В интервью, которое взял у него Дункан Фаллоуэл, Дэвид Герберт вспоминал, как они спускались вниз по каменистой тропинке.

«Прямо из моря нам навстречу шагнула редкостная красавица, с мокрыми от купания волосами, капельками морской воды на ресницах и без бюстгальтера. Мы с Майклом прямо ахнули. Это была Гарбо».

Лопес представил их друг другу и пояснил, что его гости англичане и к тому же принимали участие в войне.

«Как приятно встретить двоих мужчин, которые, не жалея себя, сражались во имя мира, — произнесла Гарбо, несколько преувеличивая вклад обоих в дело спасения мира. — Да здравствует Британская Империя!»

После чего она, судя по всему, снова нырнула в море. Чуть позже они разыгрывали шарады, и Гарбо держалась совершенно раскованно и даже разгуливала на четвереньках.

«В ней нет никакого притворства, — высказал свое мнение Герберт. — И никакая она не затворница. Ей просто до смерти надоели все эти голливудские штучки».