Грета и Король Гоблинов

— А ты никогда не устаешь от своей противоречивости?

— Кретин.

— Интересное мнение, эльф.

Грета едва остановила себя от желания заправить косички за уши. Нет, он никак не мог узнать. Она была бы уже мертва, если бы он как-то раскрыл ее тайну.

Он внимательно наблюдал за ней.

— Как бы весело все это не было, ты же не хочешь терять драгоценное время, не так ли?

Смирившись с тем, что он не собирается уходить, но не с тем, что он в одиночку войдет в ту пещеру, она скрестила руки.

— Тогда пошли. При условии, как ты понимаешь, что награда — моя, — добавила она.

Его улыбка растаяла, и он стал таким серьезным, каким она его никогда не видела:

— Меня не волнуют деньги, Данем. Я здесь только для того, чтобы убедиться, что мальчик останется жив.

— Позволь мне сделать мою работу, и он будет жив, — она не стала ему говорить, что не могла вынести даже мысли о том, что беспомощный малыш гоблин во власти монстра. Что он ударил слишком близко от ее дома, и это заставляло ее живот сжиматься, а мысли метаться, и даже, если бы не было вознаграждения, она бы все равно пошла за ним.

— Конечно.

С изменением темы их разговора его тон стал жестче, и она увидела, как вся тяжесть ответственности положения снова легла на его плечи. В ночь их встречи он казался таким оживленным, поделился с ней своей страстью к изобретению и мечтами о путешествиях в захватывающие места. Она была загипнотизирована им и не только потому, что он был единственным мальчишкой, заговорившим с ней — кроме Люка — но и потому, что ей было так хорошо, как… никогда.

Было трудно совместить того энергичного мальчишку с этим суровым человеком, который, казалось, был помешан на долге и обязательствах. Опять же, вся та ночь была представлением. Он, вероятно, просто раскладывал свою ловушку, настраивал ее.

И она почти попалась в нее.

— Прекрасно. Хорошо, — сказала она, досадуя на резкую боль, которую всегда приносили воспоминания о той ночи. Убедись, что не стоишь у меня на пути.

Его губы сжались в тонкую линию, когда он посмотрел на нее сверху вниз.

— Согласен. Ты — профессионал. Положусь на твое мнение.

Удовлетворенный, высокий и могущественный владыка гоблинов, по крайней мере, согласился играть по ее правилам, она положила одну руку на холодный камень, сконцентрировав свое внимание на отверстии в стене пещеры. Она напряглась, чтобы поймать малейший звук, но со своего места у входа в пещеру не слышала ничего, кроме прерывистого стона и треска ветвей деревьев, пригибаемых силой ветра и мягкого дыхания Айзека, когда он занял свое место за ее спиной.

Она схватилась за рукоять меча, прикрепленного к ее бедру, но не осмелилась достать его. Даже медленное скольжение стали по коже даст эхо. Любое преимущество, которое у них было, растает, как снежинки, которые ложились на кончик ее носа.

Грета мечтала о фонарике, когда они проскользнули в кромешную тьму пещеры. Это был не первый раз, когда она была готова отдать всю свою еду за одно из современных удобств, которые она когда-то считала само собой разумеющимися, и сомневалась, что этот раз будет последним. Как ни странно, она обнаружила, что наиболее часто мечтала о паре достойных теплых перчаток и…

Стук. Из глубины пещеры.

Большая рука схватила ее за локоть и сжала. Она кивнула и ускорилась, но не решилась сломя голову мчаться в темноту. День редко становился победным из-за того, что она оказывалась сильнее, быстрее или храбрее, чем другие. В основном, он становился таковым, потому что она была хладнокровнее, спокойнее и безжалостнее других. Этому ее учил Люк.

Чем дальше она шла в темную, затхлую пещеру, тем легче ей было представить, как мучительно страдал бедный ребенок. Это лишало ее контроля, и ей приходилось сдерживаться.

Когда она остановилась, чтобы оглянуться через плечо, то больше не видела вход. Последний слабый свет исчез. Король гоблинов казался лишь неповоротливой тенью, хотя она чувствовала, что он собран и наготове за ее спиной.

Насилие висело в воздухе, как липкий туман в душный день, наполненный запахом свежей крови. Вдруг неповторимый звук крика боли, внезапно оборвавшийся, завершил тревожный эффект.

Тогда Айзек двинулся мимо, положив руку ей на плечо, когда перехватил инициативу. Она рванулась вперед и дернула его назад, прежде чем он покатился по узкому проходу, как бешеный бык. Он развернулся, его грудь вздымалась прямо перед ней. Грета едва могла рассмотреть жилку, пульсирующую на его щеке.

Через мгновенье напряжения король сдался. Он тихо выдохнул и отступил, чтобы дать ей снова пройти вперед, но Грета тоже не была неуязвима перед тем криком о помощи. Она, наконец, достала свой меч.

— Мы заходим, — прошептала она. — Ты займешься мальчиком. Я беру на себя упыря, — он сжал ее пальцы, выражая согласие, но она не закончила, — затем ты должен уйти оттуда. Не изображай героя, думая, что ты должен слоняться поблизости и помочь мне — ты только помешаешь. Ребенок, кажется, нуждается в медицинской помощи. Это — твоя первоочередная задача. Понял?

— Неужели тебе никто не говорил, что не разумно отдавать приказы королю?