Грета и Стеклянное Королевство (ЛП)

Грета сразу же набросилась, но Сиона быстро отступила на полпути через комнату. Грета потерла свои руки и ладони, избавляясь от неприятного ощущения, и обдумывала свой следующий шаг.

Она решила подыграть. Пока что.

— Когда Лейла и Байрон должны прийти за нами? — осторожно спросила она.

Сиона тяжело вздохнула.

— Ты поможешь мне?

— Ты ведь не оставила мне особого выбора. Ты накормила монстра, пока он стал не контролируемым, и тебе известно, что я не смогу сдержать его. Но не думаю, что ты осознаёшь, насколько глубока яма, которую вы сами себе выкопали. Все вы.

— Я прошу прощения за то, что обманула тебя, подруга, — услышать слово «подруга» из уст Сионы было подобно тому, будто ее выпотрошили ржавой железной ложкой, — но когда все это кончится, и королева будет освобождена, она пообещала, что я буду сидеть рядом с ней. А я обещаю, что ты и твои человеческие друзья сможете покинуть Милену, и мы поможем королевству гоблинов.

Дверь открылась, и вошел Драйден. Он заметил развязанные руки Греты, но Сиона остановила его от того, чтобы достать оружие.

— Она согласилась помочь принцу и принцессе.

— Ты ей веришь? — скептически спросил он. Этот парень, похоже, был самым умным среди всей этой шайки.

— Верю я ей или нет, не важно, — ответила Сиона. — Я держу её силы под контролем, и она знает, что даже если ей удастся убежать из этой комнаты, она никогда не выберется из Стеклянного Королевства живой. Только если выполнит то, что от неё требуется.

— А что от меня требуется? — спросила Грета, скрестив руки.

Сиона подошла к двери вместе с Драйденом. Когда она обернулась, в ее глазах сияла пустынная, не приукрашенная правда.

— Ты ведь знаешь, что магия никогда не была твоей, Грета, — сказала она. — Все, что мы просим тебя сделать, это выпустить её.

Глава 21

Хождение из стороны в сторону никогда ни к чему её не приводило, но всякий раз, когда Грета была заперта где-то вот так, она, казалось, не могла остановиться. Конечно девушка не находила себе места. А темная магия, пульсирующая и подталкивающая к действиям, ещё больше усиливала это ощущение.

Какая-то часть неё хотела верить в то, что Сиона не стала бы втягивать её в что-то подобное, в что-то вследствие чего она могла бы погибнуть. Но теперь все маски сняты, и не было никакого сомнения кому же Сиона на самом деле предана.

Грета не знала, могла ли сердиться… да, могла бы.

Но, нет. Она была на удивление спокойной.

Сиона думает, что поступает правильно, желая спасти свою мать. Проблема в том, что такого рода мотивация не могла служить достаточным аргументом. Гоблинша-охотница искренне верила, поможет королеве Миннете выйти из комы, и семья примет её назад с распростёртыми объятьями как в какой-нибудь чудесной сказке. Она верила всем обещаниям, которые получила и даже не осознавала иронию того, что нарушала свои собственные обещания во время всего того пути, который они проделали, чтобы попасть сюда.

Вот каковы обещания. Они были подобны огромным неоновым стрелам, направленным на душевную боль и разочарование, а Грета была уже по уши сыта ими. Ей надоело принимать их, давать их, полагаться на них. Если она и научилась чему-нибудь с тех пор, как встретила Айзека, то тому, что жизнь была бы намного проще, если бы она полагалась только на себя.

Люк умер из-за нее, Айзек покинул ее, Вайат хотел того, чего она не могла дать, а теперь и Сиона предала ее. Каждый, кому она открывалась и к кому привязывалась, осмеливалась доверять, оставляли её одну снова и снова.

Поэтому она отказалась от эмоций. Это было таким облегчением.

По началу.

Без эмоций она могла беспристрастно обдумать ситуацию. Это защитило бы ее от душевных страданий и создало бы барьер между ее душой и злом, которое хочет ее заполучить.

Но она начала задумываться, не эта ли самая преграда делала ее слепой к тому, что было на самом деле важно. К тому, что она должна была увидеть раньше. Без своих эмоций она чувствовала себя оторванной от своей человечности.

«Твоя человечность это всё, что у тебя осталось.»

Это то, что поддерживало ее. Это то, что давало ей преимущество. Эти инстинкты охотницы-убийцы не были заложены в ней природой, как магия у фейри. Она заработала их потом, слезами и человеческой решимостью оставаться в живых и быть лучшей.

— Защищай свою человечность. Не позволяй никому ее у тебя отобрать.

Вот что она сказала Вайату и верила, что это самое важное, что она могла ему поведать. Возможно, ей стоит начать прислушиваться к своим собственным советам.

Она осмотрела пустую комнату башни. Похоже, что её довольно давно ни для чего не использовали — так же, как и остальную часть дворца — но стулья, столы и другая мебель были бы здесь лишними. Окна проходили по всему периметру. Это было единственным украшением, которое требовалось этой комнате.

Она перестала ходить туда-сюда и подошла к одному из них, чтобы выглянуть наружу, но она только лишний раз убедилась в своём положении. Отсюда открывался великолепный вид, но не было видно пути для побега. Стражи-фейри охраняли каждую башню. Они находились на стенах и патрулировали территорию.