Грезящая империя (СИ)

Ни низком изящном столике слуги разложили чайный набор из такого тонкого фарфора, что он казался невесомым. Берилл предпочитал глиняную посуду. Даже покрытая изящными узорами она казалась надежнее и весомее. Но фарфор считался роскошью, к тому же Яшма просто его любила.

Ее достаточно строгое платье не казалось чем-то неправильным в этой гостиной. Но перчатки Яшма сняла, как было принято с близкими людьми или членами семьи. Берилл тоже скинул свои.

Когда слуги ушли, Яшма будто расслабилась. Откинулась на кресле, совершенно не по-императорски вытянула ноги. Берилл против воли улыбнулся: раньше только с Агатом он ощущал себя свободно, но теперь и в компании Яшмы расслаблялся.

— Что думаешь? — спросил он.

— О поисках Ша'харара? Чушь полная.

— Не найдем?

— Найдете, конечно, я не сомневаюсь в ваших способностях, — хмыкнула Яшма.

Но не продолжила. Она часто так делала, заставляя перебирать варианты. Берилл сначала не понимал, зачем это, манера его раздражала… а потом начал делать точно так же с советниками. Потому что слушая их предположения, можно многое узнать.

Яшма не стремилась ничего узнать у принцев, но то ли ей нравилось учить таким образом, то ли слишком привыкла с годами жизни во дворце.

— Всё не так плохо? С орихалком.

— Плохо, — помрачнела Яшма. — Я не знаю всего, но грезящие давно говорили, что-то не так. А тут еще и жрецы явились со своими пророчествами. Император не настолько им доверяет, но это возможность понять, что действительно происходит. Раз пока ни у грезящих, ни у ученых никаких идей.

— А зачем нас двоих-то посылать?

Яшма сделала паузу. Берилл сжал в руках свою чашку: он не сомневался, Яшма не станет ему врать, но если она медлила, значит, ничего приятного в ее словах не будет. И она просто думает, как подать это мягче.

— Император хотел послать только Агата. Достаточно важное дело, чтобы поручить именно принцу. И тайное, люди не должны знать про орихалк.

— И он занимается книгами. При чем тут я?

— Чтобы присмотреть за ним.

Берилл с удивлением глянул на Яшму, но она явно не шутила.

— Чтобы… присмотреть? За кем? За Агатом?

— Ты же знаешь, твой отец, считает, что кровь дашнаданцев от матери дает Агату не только предрасположенность к магии, но и темную силу. Многие так думают.

Берилл вспомнил новые шрамы на спине брата. О да, отец не уставал напоминать, что это сдерживает проклятую кровь!

— Император вбил себе в голову, — продолжила Яшма, — что сила Агата растет. Если она где-то и проявится ярче, то в древних руинах. Ты нужен, чтобы присмотреть.

Берилл не знал, что сказать. И что, по мнению отца, он должен сделать?

Яшма вздохнула:

— Возможно, жрецы так посоветовали. Ты же знаешь, они не любят Дашнадан, его жителей и твоего брата. А он не делает ничего легче.

— Он их терпеть не может. Если бы меня чуть не утопили в детстве на обряде, я бы тоже их не любил.

— Они утверждали, это боги захотели забрать того, в ком нечестивая кровь. Жрецы постоянно утверждали, будто в Агате есть силы, от которых они хотят очистить. Их обряды никому не мешали, поэтому император позволял. Простые жители после этого считают Агата чуть ли не набожнее тебя.

Берилл фыркнул. То-то они бы удивились.

— В последнее время император стал больше прислушиваться к жрецам, — вздохнула Яшма. — С возрастом он чаще думает о смерти и о грехах. Возможно, сейчас тоже повлияли жрецы.

— Присматривать за Агатом, — проворчал Берилл и наконец-то попробовал чай. Цветочный. — Обычно это он за мной присматривает.

— Само задание не так уж плохо, и нам правда нужно знать, что происходит с орихалком.

— Агат сейчас наверняка обсуждает всё с Келнаром Данокаром.

— Грезящие всегда находят общий язык.

— Агат не грезящий!

— Он грезящий больше, чем ты думаешь.

Берилл не стал спорить. Брат говорил ему, что из-за происхождения многие считают его настоящим магом. А на самом деле, он не обучается грёзам не столько из-за запретов отца, сколько из-за того, что чары у него не выходят. Да, порой бывают всплески силы, но они почти не контролируются. У Агата не особо получается направлять всё это в грёзы.

Он не говорил этого, но наверняка жалел. Маг, которого тянет к маги… и у которого она не выходит. Поэтому он нашел себя хотя бы в обучении.

— Ты завтракал? — неожиданно спросила Яшма и оживилась, когда Берилл качнул головой. — О, тогда распоряжусь.

— Почему все хотят меня накормить?

— Потому что ты слишком рассеянный, дорогой. И думаешь обо всех вещах сразу, но забываешь об элементарных.

3. Каэр. Ашнара

Каэр предпочитал прятаться в крипте.

Он не испытывал благоговения перед мертвыми, как очень многие в империи. Для него трупы оставались трупами, а память о них — это история. Там, где нет живых, есть тишина и спокойствие, который порой так необходимы.

Нет чужих указаний, что и как следует делать.