Грезы Афродиты

«Да что такое-то?! А ну собралась, извращенка!» — злилась на себя она, не понимая такого влечения к этому мужчине. «А может, он-то мне и нужен? Он же говорил о традициях своей семьи. Значит, сюда ходит явно давно и о замке, наверно, что-то да знает. Главное — держать себя в руках и не думать о… Блин… Снова же думаю! А-а-а-й, все, собралась».

Майкл нехотя отвел взгляд от монитора с Эмили и, морща лицо, посмотрел на улитку в руке. Густой дым все так же застилал пеленой пол его кабинета, отражался от зеркальных стен и сливался по тону с его бордовым фраком.

— И что теперь?

— Всасывай ее из панциря, — еле сдерживала смех Жюстин.

Француженка, в длинном кожаном плаще багряного цвета, пристально наблюдала за повышавшим свое либидо хозяином. Она, конечно же, знала, что все это выдумка, но не могла. Просто не могла удержаться от хотя бы маленькой мести и нарочно всю неделю рассказывала легенды о чудодейственных свойствах этих моллюсков.

— Прямо внутрь? — явно оттягивал момент Майкл.

— Oui, но смотри сразу не глотай. Дай ей… Как это слово? Впитаться в рецепторы. — Жюстин с умным видом посмотрела на хозяина клуба. — Чего моргаешь сидишь? Не я же это придумала, — сдерживая подкатывавшую истерику, продолжала она.

— Вмот мже, — в отвращении скорчил лицо Майкл, высосав улитку из панциря.

— Держи… Держи ее как следует. — Жюстин на мгновение закрыла глаза и, выдыхая через нос, пыталась хоть как-то сбить свой рвавшийся наружу хохот.

— Дерьмо, блядь! И сколько их надо? — быстро запил шампанским Майкл.

— Весь поднос, — строго подняв бровь, покосилась на него француженка.

— Видела уже мой дым? — перевел тему разговора Майкл и посмотрел на монитор с Эмили. — Теперь точно сработает.

— Когда это мои идеи стали твоими? — Жюстин подошла ближе и также взглянула на экран.

— Я попросил изменить формулу, — довольно сказал Майкл. — Усилить концентрацию возбудителя.

«Tu es un idiot fini! Salopard! Que les diables puissent t’enculer avec des fourches! (Дебил ты конченый! Урод! Чтобы тебя черти вилами в жопу трахали!)» — яростно вскипела Жюстин.

— Да ты… — Француженка резко встала напротив Майкла. — Я ее годами выводила! Тестировала на себе! Идеальные же пропорции были! Никто бы никогда и не понял, что ты им тут подмешиваешь! Высокая доза вызывает самоэякуляцию! Понимаешь? Да они тут все обкончаются сами собой! Н-е-ет! — Жюстин нервно заходила по кабинету. — Уже помешался на ней! Просто, Майкл, помешался! Не думаешь о последствиях! Нисколько не думаешь!

— Бенедикт меня уверил, что это допустимое превышение, — спокойно ответил Майкл и, взяв в руки улитку, задумчиво посмотрел на нее.

— Да твой Бенедикт все что угодно тебе расскажет, лишь бы господинчик был доволен! — снова встав рядом с Майклом, продолжала негодовать Жюстин.

— Советы твои мне сейчас не нужны. Иди гостью встреть лучше.

— Я?! В этот дурман? Может, сам встретишь?

— Заткнулась! И пошла! — раздавив улитку в руках, рявкнул Майкл.

«Connard! (Козел!)» — ненавистно подумала Жюстин. Внутри француженки разворачивалась самая настоящая бойня. Все ее самолюбие, гордость и чувство собственной значимости в эту секунду не просто истекали кровью, а стоя на коленях, умоляли наконец-то вмешаться. Постоять за себя.

— Конечно. Будет исполнено, — сдерживая гнев, наигранно поклонилась Жюстин и, гордо выпрямив спину, вышла из кабинета.

Майкл откинулся в кресле и удовлетворенно посмотрел вслед уходившей француженке. Он как никто другой понимал, что если хоть на секунду даст слабину, хоть на одну ебучую секунду засомневается в своих решениях, то не просто упустит контроль. Он потеряет уважение своих подданных, а уж тем более этой, надо отдать должное, умной, расчетливой, оттого и опасной, но незаменимой в его делах интриганки. Именно поэтому он все еще ее не прибил и продолжает терпеть эти колкости, французский пиздеж и заебавший до чертиков сарказм. Тешит ее раздутое самомнение, как можно убедительнее подыгрывая ей, стараясь держать это острое жало как можно ближе к себе, чтобы вовремя успеть его вырвать.

«На что только не иду, блядь, — подумал он, осматривая мокрую от внутренностей улитки руку. — Она и правда думает, что я тупой, и это… это действительно прекрасно». — Майкл с улыбкой вытер руку шелковым полотенцем и снова устремил взгляд в монитор с Эмили.

Белоснежный дым ласково окутывал скользившие в медленном танце высокие шпильки туфель Эмили, проникал к ней в сознание и все сильнее раскрепощал. Каждое легкое прикосновение к ее талии галантного Феликса не просто обжигало, а буквально кипятило ее стремительно несущуюся по эрогенным зонам кровь. Эмили не понимала этой необъяснимой и такой животной тяги к этому мужчине, но продолжала сопротивляться вылезавшим из ледяной могилы желаниям.

— Невероятно… То есть вы уже двадцать лет ходите сюда? — поддерживала разговор Эмили.

— Именно так, принцесса. И весь свой опыт я с радостью подарю тебе. — Феликс нежно опустил руку на ее упругую попу.