Грезы президента. Из личных дневников академика С. И. Вавилова

что-либо подобное)». Следующие несколько десятилетий идея атома, по всей видимости, уже просто не могла быть подвергнута философской критике экспериментирующим физиком-оптиком (теория люминесценции существенно опирается на понятие атомных энергетических переходов), председателем Комиссии АН СССР по атомному ядру, философом-материалистом и т. п. Максимум свободомыслия, на которое отваживался в этот период Вавилов, – тайные записи в дневнике о сознательности атомов. В поздних дневниках первые намеки на возврат к прежним сомнениям появляются в 1942 г. и вначале больше похожи на поэтическую метафору. Под впечатлением повести «Праведники» Лескова Вавилов записывает: «Человек больше суммы молекул» (21 июня 1942). Интерес к поэме Лукреция «О природе вещей» в 1943–1945 гг., завершившийся публикацией философской статьи «Физика Лукреция» (1946), вероятно, можно объяснить вновь появившимся желанием как-то переосмыслить атомизм. По дневниковым записям этих лет видно, что теории античных атомистов причиняют Вавилову страдания и вызывают отвращение или ужас, «безрадостный материализм» – не удовлетворяет. «…в ничто исчезает сознание, оставляя бездарные атомы и молекулы» (30 марта 1944). В итоге появляются мысли вроде следующей: «Кажется, что в философском отношении атомизм – коренная ошибка. Не „всё“ из атомов, а, наоборот, атомы из „всего“» (7 августа 1946). Эта новая для личной философии Вавилова философская категория – «всё» – со временем меняет название на «целое». Термин «целое» (противоположность миру, аналитически разделенному на атомы) появляется в нескольких записях последних лет жизни Вавилова и напоминает о юношеских планах «с космосом слиться» и о восторге от тютчевского «Всё во мне, и я во всем». «Физическая попытка перенести основы сознания и U. R.[647] на сам атом – электрон, протон, фотон и т. д., по-видимому, ошибочна принципиально. Нужно исходить из целого – „мира“. Но как это воплотить? Эйнштейновские попытки? Примитив» (21 апреля 1946). Возможно, в связи с этим новым/старым направлением мысли Вавилов в феврале 1948 г. прочел книгу Н. Н. Страхова «Мир как целое», слово «целое» появляется в далеких от физики философствованиях: «…„я“ должно быть полностью поставлено на службу целого, находиться в полном резонансе с целым» (9 октября 1949). Это направление мысли явно непросто давалось Вавилову: «Сомнительное постоянство „целого“, о котором ни у кого никакого представления» (12 марта 1950). Тем не менее в качестве некоторого резюме можно привести запись от 15 января 1950 г.: «…что – начало? По Демокриту и Эпикуру – атомы? А не вернее – „целое“, порождающее атомы? Науку ставить вверх ногами? До сих пор она строилась от атомов к верху, и во многом удачно. Но вот все эти чудеса – Ungenauigkeitsrelation, элементарная статистика, сознание – не от целого ли это? // Несчастие, как перепрыгнуть!»