Грядет царь террора

— Я все понял, — проговорил я. — А сейчас я выведу из твоей головы, из твоего подсознания запечатленный там образ страха. Ты больше не будешь бояться вида оружия. Ты смелый и бесстрашный джигит. Запомни это навсегда. Тебе больше нечего бояться.

Собственной слюной я затушил уголек на «сигарете» и убрал «окурок» обратно в портсигар. Дело было сделано. Конечно, моя методика не излечила ребенка от его страшных воспоминаний о пережитом, но она позволила провести довольно точную диагностику, вывести из его подсознания «капсулу страха». Это вовсе не значило, что страх больше никогда не вернется к этому маленькому человеку с гор. Вид оружия мог вернуть его. Но тут уж я был бессилен. Окончательное излечение ему могло дать только время. Он не должен близко от себя видеть оружия и ни в коем случае сам не должен к нему прикасаться.

Стоило мне закончить все процедуры, как дверь комнаты отворилась, и в нее вошли двое — махариша Нгомо, а с ним седовласый горец плотного телосложения.

— Это отец Исы, — сказал Нгомо. — Он очень волнуется за своего сына, поскольку это последний его ребенок из пяти сыновей. Четверо погибли, сражаясь за независимость Ичкерии.

— Иса мой единственный наследник, — гордо произнес горец. — Я не хочу, чтобы над ним насмехались его ровесники. Я не хочу, чтобы они обзывали его обидными словами и давали ему прозвища. Что можно сделать, доктор?

— Прежде всего, он три года не должен видеть рядом с собой ни автоматов, ни винтовок, ни ружей. Это самое главное. Иначе вашему сыну ничего не поможет. Должно пройти три года, чтобы в его подсознании закрепилась установка на бесстрашие.

— Но это невозможно! — вскричал отец Исы. — Вайнах не может жить без оружия. Таковы традиции.

— Тогда я вам ничем не могу помочь, — развел я руками.

— Погодите! Постойте! Я знаю, что делать! — опять прокричал горец. — Я отправлю Ису в Турцию. Там живет мой брат. Там мы не носим оружия. Это запрещено местными законами…

— Да, это правильное решение, — одобрительно сказал я.

— Спасибо, доктор! Я так и поступлю.

Минут через пятнадцать, когда Нгомо провожал меня до машины, то протянул мне конверт с окончательным расчетом за консультацию.

— Всего доброго, — проговорил он. — Вам большой привет от вашей супруги. Очень скоро вы сможете с ней увидеться.

— Прекрасно, — промолвил я, усаживаясь в машину. — До свидания!

Пока машина везла меня домой, я не решался вскрыть конверт и пересчитать деньги. Только оказавшись дома, я вытряхнул пачку стодолларовых купюр на стол и пересчитал их. Вместе с авансом за получасовую консультацию я получил десять тысяч долларов…

От вида этих денег мне стало как-то не по себе. У меня закрались сомнения относительно того, что деньги эти я получил именно за консультацию. Скорее всего, мне заплатили аванс за будущую работу. Нгомо хотел привлечь меня для написания книги о своей секте. Возможно, это и есть первоначальный взнос…

Не знаю, почему, но мне стало страшно от такой щедрости тех, кто «лечил» мою жену. Что-то здесь не вязалось, не склеивалось воедино. А вдруг..!

Меня бросило в дрожь от одной этой мысли. А вдруг все, что я видел в свой первый приезд в секту, это только видеосъемка? А вдруг сделана эта видеосъемка давным-давно? Что, если Марина Кожедубова все-таки пала жертвой секты «Дети Шивы» и то же самое случится с моей женой, которую они, возможно, держат в заточении?

Нет, успокоил я себя. Этого просто не может быть. Ведь я не первый день живу на свете и смог бы заметить в поведении махариши Нгомо, в обращении его со мной что-то необычное, не адекватное ситуации. Но нет, он держал себя вполне здраво и пока еще не дал мне повода усомниться в своей честности.

Так я себя успокаивал, а затем даже укорял за то, что поддался на уговоры и согласился взять такие большие деньги за консультирование и лечение мальчика. Если бы я только мог знать тогда, какую сумму на самом деле получил Нгомо за мою работу с отца Исы, то не мучил бы себя напрасными сомнениями. Но об этом я смог узнать значительно позже. Секта «Дети Шивы» получила от чечена не только пятьсот тысяч долларов, а еще и разрешение хозяина воспользоваться его роскошной «саклей» в горном ауле, где издавна жили представители большого тейпа Беслаевых, к которому принадлежали и Аслан, и его сын Иса.

А мною в тот вечер будто овладел приступ малярии. Меня трясло и колотило так, что прошиб холодный пот. Было такое впечатление, словно меня обуял страх. Тот самый жуткий и непереносимый страх, с которым я помогал бороться маленькому горцу. Мне даже показалось, что это он заразил меня и его страх навсегда воцарился во мне.

«Чушь собачья! — подумал я. — Вот приму горячую ванну, расслаблюсь и все пройдет. А потом вернется Лена, и все будет хорошо…»

Так я думал в тот вечер. Господи, какой же я был осел!..

Глава 12. «Pestis bovum», и только…

Результатов лабораторной экспертизы вирусных штаммов из дипломата-термостата, взятого в Каширском филиале фармпредприятия «Терек», майор Краснов ожидал с особым нетерпением.