Грядет царь террора

В искусство запоминать, или мнемонику, Краснова, как уже говорилось, посвятили в разведшколе. Там он узнал, что для лучшего запоминания необходимой информации нужно сначала полностью расслабиться, подумать о чем-то приятном, а потом сосредоточиться на запоминании. Точно так же он делал, когда ему необходимо было что-то вспомнить или обдумать.

Вот и сейчас все его воспоминания о прошлом были только своеобразной прелюдией к обдумыванию главного: «Кто мог быть центровым во всей этой катавасии с созданием новоявленных чумных штаммов с необычными возможностями?» Этот вопрос Краснов задавать себе не торопился до тех пор, пока не собрал достаточно информации.

«Итак, — думал Вадим Николаевич, неторопливо шествуя по берегу царицынского пруда и время от времени швыряя в воду камешки, — пора перейти к решению этого основополагающего вопроса. Что мы имеем на сегодняшний день? Мы имеем целый ряд случаев заболеваний чумаподобной инфекцией со смертельными исходами. Дальше. Есть подозрения, кстати небеспочвенные, о том, что эти самые чумаподобные вирусы культивируются на предприятии, которым руководит Салов. Что мы знаем о Салове? Человек с непомерными амбициями. Пожелал заниматься пчеловодством и сделать на меде первичный капитал — сделал. Захотел стать президентом крупного объединения фармакологических предприятий — стал. Задумал стать президентом России — не стал. Могла у него после этой неудачи возникнуть превеликая злоба на всех и вся? Вполне возможно. А у него в руках мощнейшее биологическое оружие — штаммы особо вирулентных чумных палочек. А что, если этими самыми палочками — да по мозгам вновь избранному президенту и всей его команде? Чтобы попугать, выбить из них побольше для себя льгот и возможностей. Могло такое быть? Могло. Недаром же милицейский следователь капитан Трофимов дал понять в конфиденциальном разговоре, что ему запретили заниматься разработкой версии о виновности в заражении сотрудников фирмы “Дельта” руководства объединения “Терек”. Значит, “хвост” вполне может расти оттуда, из “Терека”. А раз так, то главной фигурой для возможного обвинительного заключения становится фигура Салова.

Попробуем систематизировать все “за” и “против”, которые имеем в отношении Салова…» — подумал о себе во множественном числе Краснов, но сделать того, что задумал, не успел. Его отвлек зуммер сотового телефона, лежавшего в кармане.

— Слушаю вас! — ответил Вадим Николаевич на звонок. — Кто, говорите, звонил? Салов?.. Очень интересно… На ловца и зверь! Я говорю, на ловца и зверь бежит! Да. И что же он сказал? Да, прокрутите мне пленку с записью его сообщения. Прямо сейчас. Жду…

Через минуту Краснов услышал быстрый тенорок Салова, который с придыханием говорил: «…Это все Брыксин Анатолий Львович. Его рук дело! Он подал мне мысль заняться разработкой особо опасных вирусных штаммов, чтобы потом продать их за границу. Он же потом шантажировал меня… Все он! И только он! Я готов дать все необходимые объяснения вашим сотрудникам при встрече. Просто по телефону всего не расскажешь… Но это все он, Брыксин! Вы знаете, он до сих пор связан с криминальным миром. Я в этом убежден…»

— Это все? — уточнил Краснов, внимательно прослушав пленку с записью обращения Салова в органы ФСБ. — Спасибо. Тогда отбой!

«Вот и появился в моей схеме новый подозреваемый под номером два, — подумалось Вадиму Николаевичу. — Что ж, время теперь терять нельзя. Нужно срочно отыскать этого “куратора” службы безопасности и по возможности обезвредить. Пока у него в руках такой козырь, как чемоданчик с вирусной культурой, способной вызвать массовое заражение людей, успокаиваться нельзя…»

Глава 19. Шестнадцатый этаж и выше

Брыксин позвонил Салову на следующее утро.

— Встретимся в двенадцать дня в ресторане «Огни Москвы». Знаешь, где это? — спросил он.

— В гостинице «Москва» на шестнадцатом этаже… — ответил Василий Степанович. — А почему именно там?

— Так мне удобней, — сказал Брыксин. — И смотри, Вася, если только замечу хоть одного узкоглазого из команды твоего друга мулата, пеняй на себя…

— Не бойся, встретимся только ты и я. Постой, а как же быть с Крупиным?

— Его я оставлю пока в заложниках. Если наша встреча пройдет как по маслу, то и Крупина тебе верну. Договорились?

— Договорились… — как-то не очень уверенно ответил Салов.

— Ох, Вася! Не нравится мне твое настроение. Ну да ладно, тебе от меня все равно никуда не деться! — сказав это, Брыксин дал отбой.