Грядущая буря

– И, тем не менее, не староват ли я для ученика?

– Ерунда, – отмахнулся Мэт. – В душе ты юн, а так как ни разу не женился, потому что любовь всей твоей жизни сбежала с сыном кожевника, то появление Тома дало тебе шанс начать все сначала.

– Но я не хочу бросать свою двоюродную бабку, – возразил Мандеввин. – Она заботилась обо мне с малых лет! Нечестно бросать старую женщину только оттого, что она немного запуталась.

– Да нет у тебя никакой двоюродной бабки! – с чувством ответил ему Мэт. – Это такая легенда! Просто история, чтобы подкрепить вымышленное имя.

– А нельзя ли выдумать историю, в которой я буду выглядеть более благородно? – поинтересовался Мандеввин.

– Слишком поздно, – ответил Мэт, порывшись в бумагах на столе, где разыскал пяток страниц, исписанных каракулями. – Уже поздно тебя менять. Я потратил полночи, выдумывая тебе историю. Поверь мне, эта лучшая. Стало быть, запомни ее хорошенько. Вот.

Он передал листки Мандеввину, затем взял другую стопку бумаги и начал ее изучать.

– А ты уверен, что не переборщил, парень? – спросил Том.

– Не хочу, чтобы нас снова застали врасплох, Том, – сказал Мэт. – Чтоб мне сгореть, но я не собираюсь им этого позволить. Я устал лезть в западню неподготовленным. Поэтому решил позаботиться о своем будущем сам, чтобы меня перестало бросать от одной опасности к другой. Настало время взять жизнь в свои руки.

– И ты решил начать с… – начал Джуилин.

– С того, что выдумал нам псевдонимы и биографии, – ответил Мэт, раздавая Тому и Ноэлу листки. – Треклято-умный поступок с моей стороны.

– А я? – спросил Талманес. Искра веселья вновь появилась в его глазах, хотя говорил он абсолютно серьезным тоном. – Дай догадаюсь, Мэт. Я странствующий купец, который когда-то связался с айильцами и пришел в этот городок, потому что слышал, что именно в местном озере живет та форель, что оскорбила его отца.

– Чепуха, – ответил Мэт, передавая ему листок. – Ты – Страж.

– Звучит подозрительно, – сказал Талманес.

– Тебе и нужновыглядеть подозрительно, – ответил ему Мэт. – У человека легче выиграть в карты, если его голова занята чем-то другим. Вот ты и будешь этим «чем-то». Страж, проезжающий через город по загадочному делу – это не настолько большое событие, чтобы привлечь к себе чрезмерное внимание, но для тех, кто знает, что искать, это будет прекрасным отвлекающим маневром. Можешь взять плащ Фена. Он разрешил мне его позаимствовать, потому как чувствует вину за то, что позволил тем служанкам сбежать.

– Естественно, ведь ты не стал ему рассказывать, что они просто растаялиу него под носом, – добавил Том. – И он никак не смог бы им в этом помешать.

– Не видел смысла, зачем ему об этом рассказывать, – ответил Мэт. – Мой девиз: не пеняй за прошлое.

– Значит, Страж, да? – уточнил Талманес, пробежав глазами листок бумаги. – Мне нужно попрактиковаться, как правильно хмуриться.

Мэт с сомнением покосился на него:

– Ты ведь это не серьезно?

– А почему ты спрашиваешь? Разве здесь есть хоть кто-то, кто воспринимает это всерьез? – проклятые смешинки в глазах. «А я-то дурень, решил, –подумал Мэт , – что Талманес слишком строг и поэтому никогда не смеется, а он просто-напросто прятался под напускной серьезностью. И это бесит больше всего».

– Свет, Талманес! – сказал Мэт. – В этом городе есть какая-то женщина, которая разыскивает нас с Перрином. Она знает наши приметы так хорошо, что сумела наладить выпуск картинок, на которых я выгляжу точнее, чем меня помнит собственная матушка. Меня от всего этого бросает в холодный пот, словно за моим плечом стоит сам Темный. И я не могу соваться в треклятое место сам, поскольку у каждого треклятого ребенка в городе, не считая мужчин и женщин, будет рисунок с моей физиономией и обещанием награды за информацию! Может быть, меня немного занесло с приготовлениями, но я хочу найти эту особу до того, как она прикажет своим дружкам, Приспешникам Тени, или кому похуже, перерезать мне ночью глотку. Это ясно?

Мэт посмотрел каждому из пятерых в глаза, кивнул и направился было к выходу, но задержался рядом со стулом Талманеса. Он прочистил горло и вполголоса пробормотал:

– Тебе втайне нравятся картины, и ты жаждешь сменить свой посвященный смерти образ жизни, на который ты себя обрек. Ты направляешься на юг через Трустейр вместо того, чтобы избрать более прямой путь, поскольку тебе нравятся горы. Ты рассчитываешь навести справки о своем младшем брате, которого не видел с тех пор, как он пропал, охотясь на юге Андора много лет назад. У тебя очень мрачное прошлое. Посмотри четвертую страницу.

Мэт быстро вышел, но успел уловить, как Талманес закатил глаза. Чтоб ему сгореть! На тех страницах описана настоящая драма!