Грядущая буря

Казалось, Хранительницы Мудрости были удивлены её словами, но Кадсуане снова кивнула, будто ожидала такого ответа. Кто бы мог подумать, что Найнив может быть такой… хм… благоразумной?

– Присядь, дитя, – сказала Кадсуане, указав рукой. – Посмотрим, как ты умеешьподчиняться приказам. Похоже, ты единственная из всего урожая, кого еще можно спасти.

Эти слова заставили щеки Мерисы вспыхнуть.

– Нет, Кадсуане, – сказала Эмис. – Не единственная. У Эгвейн много чести.

Две другие Хранительницы Мудрости кивнули в знак согласия.

– Так каков план? – спросила Найнив.

– Твое участие в нем заключается в том… – начала Кадсуане.

– Подождите, – перебила её Найнив. – Мое участие? Я хочу знать все.

– Узнаешь, когда мы будем готовы рассказать, – отрезала Кадсуане. – И не заставляй меня сожалеть о своем решении: заступиться за тебя.

Найнив заставила себя захлопнуть рот, её глаза горели. Но она не сорвалась на них.

– Твое участие, – продолжила Кадсуане, – заключается в том, чтобы найти Перрина Айбару.

– И какая в этом польза? – спросила Найнив, затем добавила. – Кадсуане Седай.

– Это наше дело, – сказала Кадсуане. – Недавно он был где-то на юге, но мы не можем точно определить, где именно. Мальчик ал’Тор может знать, где он. Выясни это для нас, и, возможно, я объясню, зачем это нужно.

Найнив нехотя кивнула, и остальные женщины начали обсуждать, насколько может деформироваться Узор от Погибельного Огня, прежде чем распадется окончательно. Найнив молча слушала их, пытаясь понять хоть что-то о замыслах Кадсуане, хотя, кажется, уцепиться было не за что.

Мин слушала вполуха. Каков бы ни был тот план, кто-то должен присмотреть за Рандом. То, что он сотворил сегодня, будет разрушать его изнутри – что бы он ни говорил. Немало других людей беспокоится о том, что ему делать в Последней Битве. Её же долг состоит в том, чтобы на Последнюю Битву Ранд вышел живым, в своем уме и со спокойной душой.

Каким угодно образом.

Глава 38 Новости из Тел’аран’риода

– Эгвейн, подумай, – сказала Суан, казавшаяся полупрозрачной из-за кольца- тер’ангриала, которое она использовала, чтобы попасть в Тел’аран’риод. – Какая польза оттого, что ты гниёшь в этой клетке? После того, что ты, по твоим же словам, сделала на том ужине, Элайда позаботится, чтобы тебя никогда не выпустили, – Суан покачала головой. – Мать, иногда просто необходимо взглянуть правде в глаза. Можно чинить сеть много раз, но однажды ее придётся выкинуть и сплести новую.

Эгвейн на трёхногом табурете расположилась в уголке торгового зала, находившегося в передней части лавки сапожника. Она выбрала это место наобум, просто чтобы не встречаться в Белой Башне. Отрекшиеся знали, что Эгвейн и другие посещают Мир Снов.

В присутствии Суан Эгвейн могла немного расслабиться и стать более похожей на саму себя. Они обе понимали, что сейчас Эгвейн – Амерлин, а Суан – ее подчиненная, но в то же время что-то их связывало. Чувство товарищества, возникшее из-за того положения, в котором они обе оказались. Это чувство странным образом превратилась в нечто похожее на дружбу.

Но сейчас Эгвейн была почти готова задушить подругу.

– Мы уже обсудили это, – твёрдо сказала девушка. – Я не могубежать. Каждый день, который я провожу в заточении, не поддавшись – удар по правлению Элайды. Если я исчезну до суда над ней, это разрушит всё, над чем мы работали!

– Суд будет фикцией, Мать, – возразила Суан. – А даже если и нет, наказание будет лёгким. Судя по тому, что ты мне рассказала, она не переломала тебе кости, когда била, даже кожу не повредила.

Это было правдой. Эгвейн поранилась о битое стекло, удары Элайды были ни при чём.

– Даже формальное порицание Совета подорвёт её репутацию, – сказала Эгвейн. – Моё сопротивление, мой отказ от побега что-то значит. Восседающие лично приходят меня навестить! Если я сбегу, это будет выглядеть, как будто я уступила Элайде.

– Разве она не объявила, что ты – Приспешница Тёмного? – парировала Суан.

Эгвейн задумалась. Да, Элайда сделала это. Но у нее нет доказательств.

Закон Башни был запутан, и выбор подходящих наказаний и толкований мог оказаться сложным. Три Клятвы не позволили бы Элайде использовать Единую Силу как оружие, так что Элайда должна была считать, что не нарушает обетов своими действиями. Либо она зашла дальше, чем собиралась, либо считала Эгвейн Приспешницей Тёмного. В свою защиту Элайда могла привести доводы в пользу обеих точек зрения. Вторая сняла бы с неё большую часть обвинения, но первую было бы гораздо легче доказать.

– У неё может получиться, и тебя признают виновной, – сказала Суан, очевидно повторяя ход мыслей девушки. – Тебя приговорят к казни. Что тогда?

– У неё не получится. У нее нет доказательств, что я Приспешница Тёмного, и потому Совет никогда этого не допустит.

– А что если ты ошибаешься?

Эгвейн помедлила.

– Замечательно. Если Совет приговорит меня к казни, я позволю тебе меня вытащить. Но не раньше, Суан. Не раньше.

Суан фыркнула.