Грядущая буря

- Нет ничего важнее моей родины, - ответил Итуралде. - Даже если эти приказы поддельные, я знаю Алсалама. Он бы со мной согласился. Мы не потерпим врага на земле Арад Домана.

- Тогда обещаю, - сказал ал’Тор, - что я прослежу, чтобы Шончан убрались из Арад Домана. Даю слово. Но мы не станем с ними больше сражаться. В обмен на это ты отправишься в Порубежье и защитишь его от вторжения. Сдерживай троллоков, если они явятся, и одолжи мне несколько офицеров, чтобы помочь сохранить Арад Доман. Будет проще восстановить порядок, если люди увидят собственных дворян, сотрудничающих со мной.

Итуралде задумался, хотя уже знал свой ответ. Эти Врата способны вытащить его людей из смертельной ловушки. С айильцами на своей стороне - с таким союзником, как Возрожденный Дракон - у него на самом деле есть шанс сохранить Арад Доман. Славная смерть, конечно, хороша, но возможность с честью продолжить битву… это была куда более ценная награда.

- Согласен, - сказал Итуралде, протянув руку.

Ал’Тор пожал ее.

- Сворачивай лагерь. К вечеру ты окажешься в Салдэйе.

Глава 11. Смерть Адрина

«Я думаю, его снова стоит наказать», - сказала Лериан на языке жестов Дев Копья. - «Он как ребенок. А когда ребенок лезет во что-то опасное, его наказывают. Если дитя порежется потому, что его вовремя не научили, что надо держаться подальше от ножей, позор ляжет на его родителей».

«Предыдущее наказание не пошло впрок», - возразила Суриал. - «Он принял его, как подобает мужчине, а не ребенку, но не изменил своего поведения».

«Тогда мы обязаны попытаться снова», - ответила Лериан.

Авиенда сбросила свой булыжник в груду камней около сторожевого поста, затем развернулась обратно. Она сделала вид, что не знает Дев, которые следили за подступами к лагерю, и они отвечали ей взаимностью. Говорить с ней, пока она отбывает наказание, значило лишь усилить ее позор, и ее сестры по копью никогда бы такого не сделали.

Также она ничем не показала, что понимает их разговор. Хотя никто и не ждал, что бывшая Дева Копья забудет язык жестов, сейчас стоило промолчать. Язык жестов принадлежал Девам.

Авиенда выбрала большой камень из второй груды и зашагала обратно в лагерь. Она не могла сказать, продолжили ли Девы свой разговор, потому что больше не могла видеть их руки. Но тема их разговора ее задела. Их возмущение касалось того, что Ранд отправился на встречу с генералом Роделом Итуралде без охраны. Это был не первый случай, когда он поступал так глупо. Казалось, он не желает - или не способен - научиться вести себя подобающим образом. Каждый раз, когда он подвергал себя опасности, отказываясь от охраны, он оскорблял Дев, словно давал каждой из них пощечину.

Вероятно, у Авиенды был небольшой тох к своим сестрам по копью. Обучить Ранда ал'Тора айильским обычаям было ее прямой задачей, и она явно с ней не справилась. Увы, ее тох к Хранительницам Мудрости был еще больше, даже если она пока и не смогла понять его причину. Меньшему долгу перед сестрами по копью придется ждать своего часа.

Ее руки болели от таскания камней, тяжелых и скользких, которые пришлось доставать из реки, протекавшей возле поместья. Лишь время, проведенное с Илэйн, когда она была вынуждена купаться в воде, придало ей сил входить в эту реку. Здесь ей не в чем было себя упрекнуть. И, в конце концов, эта река была небольшой - мокроземцы, возможно по ошибке, называли ее ручьем. Ручей - это маленький горный поток, в который можно окунуть руки или наполнить бурдюк водой. Все, что нельзя перешагнуть, определенно является рекой.

День, как всегда, выдался пасмурный, и в лагере было тихо. Люди, еще недавно суетившиеся после прибытия Айил, теперь стали квелыми. Лагерь никак нельзя было назвать неухоженным. Даже будучи мокроземцем, Даврам Башир был слишком аккуратным командиром, чтобы позволить такое. Тем не менее, люди действительно передвигались не спеша. Она слышала, что некоторые жаловались, будто вид темного неба их угнетает. Какие все же странные эти мокроземцы! Как погода может влиять на настроение? Она могла понять, когда раздражались из-за отсутствия набегов или плохой охоты. Но из-за туч в небе? Неужели здесь так мало ценили прохладу?

Продолжая идти, она покачала головой. Она выбирала камни потяжелее. Поступить иначе - значило облегчить наказание, и она не сделала бы этого, хотя каждый шаг ранил ее честь. Она должна была пройти через весь лагерь, у всех на виду, выполняя бесполезную работу! Она предпочла бы предстать перед всеми нагой вне палатки-парильни, или пробежать тысячу кругов вокруг лагеря, или быть побитой так, что не сможет ходить.