Не знаю, сколько времени я находился въ этомъ состоянiи, но когда я проснулся, я чувствовалъ себя совершенно бодрымъ, Открывъ глаза, я увиделъ целую группу молчаливыхъ фигуръ, сидевшихъ вокругъ меня съ спокойною и серьезною важностью жителей востока и походившихъ на моего перваго незнакомца: те-же сложенныя на груди крылья, тотъ же покрой одежды и те-же похожiя на сфинкса лица, съ черными глубокомысленными глазами и медно-красною кожею; но все они, хотя того же близкаго человеку типа, однако неизмеримо выше его по сложенiю и величiю осанки, - возбуждали во мне такое же необъяснимое чувство ужаса, какъ и мой первый спутникъ. Въ лицахъ ихъ было кроткое и спокойное выраженiе и даже доброта. Отъ чего-же мне казалось, что именно въ этомъ выраженiи непоколебимаго спокойствiя и благосклонной доброты скрывалась тайна того ужаса, который внушали мне эти лица, Въ нихъ отсутствовали те линiи и тени, которыя горе, страсти и печали кладутъ на лицахъ людей, и они скорее походили на изваянiя боговъ и напоминали то выраженiе мира и покоя, которое христiане видятъ на челе своихъ умершихъ.