Грядущего Великое Кольцо

Я помню, как дрожащими пальцами прикладывал тонкую проволочку к кристаллу детекторного радиоприемника, удивляясь, изумляясь, как может из этих железок и винтиков вытекать музыка. Во время своих сибирских путешествий я ездил на тройках, на почтовых, на перекладных. А вы сейчас бесшабашно поете песни о полете к другим мирам. Я не прожил и века, а, как видите, и на лошадях трясся, и на паровозах ездил, и на реактивных лайнерах летал.

Все эти перемены не прошли даром для земного шара.

Он съежился, как проколотый футбольный мяч, он стал привычным и обжитым. Почти не осталось тайн, удаляющихся как бы за горизонт при приближении к нему. Они, эти тайны, лежат более глубоко, чем те, которые пришлось открывать нам.

Вам придется проникать с помощью циклопически громадных машин в глубины вещества, врываться в дебри земной коры, высаживаться на дальних планетах. Не грустите, что милая старая романтика неопознанной Земли ушла от нас. Вместо нее родилась романтика, требующая гораздо большего напряжения сил, гораздо большей подготовки, психологической и физической, — романтика проникновения в значительно более глубокие тайны познания.

Будьте готовы к испытаниям. Пусть вам удастся войти в Великое Кольцо Будущего!» …Я и сейчас слышу его голос.

Голос сына нашего народа… Сына Земли.

Глуховатый. То рокочущий, как гром. То напоминающий говор далекого моря.

Голос Стража Будущего, твердо уверенного, что никакое другое общество, кроме коммунистического, не может объединить всю планету и сбалансировать человеческие отношения.

«Поэтому для меня вопрос стоит так, — говорил он незадолго до смерти. Либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никого, а будут песок и пыль на мертвой планете». В нынешней обострившейся международной обстановке, когда маньяки из Пентагона навязывают человечеству термоядерную войну, слова Ефремова звучат предостережением.

Пока еще нигде нет ему памятника. Но памятники его жизненного подвига повсюду на лице Земли. В Верхне-Чарской котловине и в Тынде, где он был одним из первых изыскателей Байкало-Амурской магистрали. На Севере, в Вологодской и Архангельской областях, где он еще юношей сделал первое научное открытие: обнаружил ископаемых земноводных пермского периода. В горах Тянь-Шаня. В песках пустыни.

Во льдах.

А истинный памятник ему — Великое Кольцо Миров — начертан огненными письменами на звездном небе.