Грядущие боги. Книга 2: Возвышение Алайи

Солнце поднималось всё выше, в шатре становилось душно. Тридцатитрёхлетний царь вытер лицо, жестом попросил Нисия наполнить чаши и согнулся над картой.

– Итак, оборонительная позиция – единственное, что позволяет войску, уступающему в числе, хоть как-то уравнять силы. Из этого и будем исходить.

Царь на холме

По крутому склону к венчавшему холм кольцу повозок поднимались ещё десятка три человек. Эриной узнал по доспехам бойцов царской стражи. Что ж, туда кого попало не берут… Но что такое тридцать лишних клинков?

– Будь я проклят, если понимаю, что тут делается, – пробормотал он.

Нужно было промолчать: оказалось, за спиной стоял Гифрат, и отлично его расслышал.

– Могу объяснить: мы все тут исполняем свой долг. Ты ведь знаешь, что такое воинский долг?

– Так точно, господин всадник! – браво ответил Эриной с деревянным выражением лица.

– Вот и хорошо, а то у меня возникли некоторые сомнения, – негромко сказал Гифрат. – Конечно, всё это имеет уже мало значения, ведь мы больше не стражники, а солдаты. И тот гемандец уверял, что ты отлично сражался под стенами Мигарты… Однако не думай, что я забуду твою «поездку в имение».

– Не понимаю, о чём ты говоришь, господин всадник.

– Так я растолкую: ты сел в лужу под Южной стеной и поехал опускать концы в воду. Это понятно всякому благоразумному человеку. Захотел соврать – пожалуйста, но зачем нужно было выдумывать шпионов? Простой копьеносец, значит, их толпами ловит, а предводитель городской стражи понятия не имеет о врагах под боком?

– Я учту это на будущее, – ядовито пообещал Эриной.

– И прекрасно. А сейчас учти вот что: мы поставлены здесь, на холме, во исполнение воли царя Эттерина. И я очень надеюсь, что твоё замечание не означает сомнения в его мудрости.

– Никак нет, господин всадник! – гаркнул Эриной.

Царские стражи уже приблизились и прошли за кольцо повозок, которое служило защитникам холма единственным укреплением. Эриной с удивлением заметил, что с ними идут сам государь Эттерин и стратег Нисий, и ещё несколько слуг с шестами и длинными свертками.

Царь осмотрелся.

Холм возвышался в полутора стадиях от Южного тракта. Между ним и дорогой ликейские воины усердно копали рвы и возводили насыпи, укрепляя лагерь.

Тракт убегал вдаль, и у самого горизонта виднелись тёмные пятнышки конных разъездов.

Все знали, что колхидорцы уже близко, в нескольких часах пути отсюда.

Эттерин дал знак, и слуги начали устанавливать шатёр, а один из них развернул и укрепил на макушке холма царский стяг.

– А, мигартский герой? – весело воскликнул Эттерин, заметив Эриноя. – Хорошо, что ты здесь. На этом холме мне нужны самые лучшие воины!

– Рад служить тебе, государь! – отозвался копьеносец.

Когда шатёр был установлен, стражи встали вокруг него кольцом, а царь и стратег скрылись внутри.

– И что это, по-твоему, значит? – тихо спросил Эриной у Гифрата.

Тот поглядел на копьеносца с удивлением – никогда прежде Эриной не обращался к нему без известной доли подобострастия, хотя бы и вынужденного.

Эриной усмехнулся:

– Да брось, господин всадник. Мы с тобой оба смертники, и мы, и все эти две сотни «лучших бойцов». Нам отсюда не уйти. Особенно теперь, когда царь водрузил на холме свой стяг – да половина врагов ринется сюда, надеясь отрубить его венценосную голову. Ты же понимаешь: нас попросту приносят в жертву! И каким образом мы должны «защищать лагерь от бокового удара»? Мы же и пяти минут не продержимся…

– Заткнись, болван, – посоветовал Гифрат. – Мы все это знаем, и все молчим. Потому что мы солдаты, делаем то, что нам прикажут, и делаем так хорошо, как только можем.

Эриной промолчал. Перед ним вновь, как в тот раз, в Ликенах, вороватый предводитель лохоса городской стражи превратился в героического воина, получившего титул всадника не за мзду, а за подвиг.

– Верь в царя, живи для царя и умри за царя! – заключил Гифрат.

– Так и будет, господин всадник, – кивнул Эриной. – Так и будет.

Шатёр остался пуст – не для чего было нести сюда ни лежак, ни сундуки.

– Вот и нашлось подходящее место для боя, – промолвил Нисий. – Стоило только подумать.

– А всё-таки жутковато, – признал Эттерин. – Ты уверен, что ничего не хочешь исправить в моём плане? Он действительно хорош?

Нисий вздохнул и ответил:

– Если говорить со всей прямотой, то это самый паршивый план, о котором я когда-либо слышал.

Лицо государя вытянулось.

– Однако другого у нас нет и быть не может, – закончил Нисий. – Ты придумал единственное, что может подарить надежду. А победим мы или нет – зависит от сотни разных причин. Но на них мы повлиять уже не можем.

– А всё-таки – что в моём плане плохо? Теперь-то скажи!

– Он слишком сложен и требует точного расчёта времени. Это во-первых. Во-вторых, слишком большие надежды приходится возлагать на Теммианора, и именно в этой части план сложнее всего.

– Но ты очень подробно написал Темманору, что он должен делать…

– Он разбойник, а такую задачу должны выполнять самые лучшие войска. Левый фланг решит всё! Я бы сам возглавил его, если бы моё присутствие не требовалось в ударной части войска.