Грядущий Аттила

Убийца голландского телережиссёра Тео Ван Гога, Мухаммед Бойери, писал в своих дневниках: "Шариат есть священное устройство жизни, которое не может быть подчинено никакой фальшивой человеческой системе. Шариат был явлен, чтобы стереть все прочие законы с лица земли… Удалиться от неверных означает возненавидеть их, стать их врагом, сражаться с ними… Даже хороший мусульманин, который молится, посещает Мекку, призывает к джихаду, если он не испытывает ненависти к врагам ислама, становится неверным".²⁵

Напомним себе, что и христианство в течение первых 15 веков своего существования не было ни веротерпимым, ни аполитичным. Евреи, мориски, еретики, язычники преследовались, изгонялись, сжигались последовательно и неутомимо. Римские папы претендовали на власть над королями и герцогами, грозили им отлучением, устраивали крестовые походы, а порой и сами вели в бой войска Ватикана и союзников. Джироламо Савонарола, воцарившись во Флоренции (1494-98), требовал от флорентийцев того же, чего требовали аятолла Хомейни в Иране или мулла Мухаммед Омар в Афганистане: уничтожать произведения изобразительного искусства, наказывать за танцы и музыку, запрещать финансовую деятельность, отращивать бороду. Понадобилось столетие религиозных войн, чтобы идея веротерпимости зародилась в умах людей и обрела силу в протестантских государствах. История мусульманства насчитывает лишь 14 веков. Религиозные войны и раздоры тоже имели в ней место, но они пока так и не произвели на свет идею равноправия религий.

Мусульмане терпят иноверцев в своих странах именно так, как учил пророк Мухаммед: до тех пор пока те подчиняются господству "истинно верующих" и платят им подати. Когда же мусульманин проникает в христианские страны, он быстро обнаруживает все противоречия, спрятанные в двух главных религиозных принципах, и начинает умело маневрировать, сталкивая эти принципы ради достижения максимальных выгод для себя, ставя в тупик защитников правопорядка индустриального мира.

Противоборство это разворачивается по широкому фронту, включает в себя миллионы мелких схваток по самым разным поводам, приводит в растерянность администраторов, законодателей, полицейских.

Вы говорите, что во время взлёта самолёта все должны занять свои места? А пассажир-мусульманин заявляет, что пришла пора его молитвы и он должен — пропади всё пропадом! — упасть лбом в пол, головой в сторону Мекки.

Школьная форма обязательна для всех учащихся? А вот моя дочь не может — по заветам мусульманской религии — расстаться с головным платком и плащом до пят.

Вы предоставляете дешевые квартиры для беженцев из мусульманских стран? Нет, переделайте их таким образом, чтобы у кухни было два выхода, чтобы наши женщины могли удаляться в спальню, не показываясь гостям в столовой.²⁶

Вы избираете женщин в органы управления, и они пытаются приветствовать наших священослужителей на официальных приёмах, протягивая им руку? Так пусть винят лишь себя за незнание наших обычаев, когда мулла — под объективами телекамер! — не подаёт им руки: ведь, по заветам Корана, он не должен прикасаться к посторонней женщине.

Пресса индустриального мира старается не замечать эти мелкие недоразумения. Здесь слишком легко попасть под обвинения в нетерпимости и даже расизме. На страницы газет попадают только кровавые результаты религиозных конфликтов: прямые акты терроризма или "убийства ради восстановления семейной чести". Но есть ещё одна сфера религиозных отношений, которой журналисты касаются неохотно: независимость мечетей и возможности, которые открываются здесь для подрыва устоев индустриального мира.

Вы отделили церкви от государства? Но мусульманская церковь не желает отделяться — она видит свой долг в том, чтобы господствовать над государством. И этот свой долг мечети выполняют страстно, изобретательно, неутомимо. Так как доходы религиозных учреждений не облагаются налогом, никто не может узнать, какие суммы собираются в виде пожертвований, сколько сотен миллионов течёт и течёт непрерывно из мечетей Европы и Америки на поддержку террористов Палестины, Алжира, Египта, Чечни, Афганистана, Пакистана. Пропаганда ненависти и джихада подхватывается на магнитофонные ленты и разлетается по всему мусульманскому миру. На киосках рядом с мечетями вы можете купить тренировочные видео для военной подготовки джихадистов. На других будет показано, как палестинские "предатели" под пытками сознаются в своих преступлениях. Продаются и детские книжки для раскрашивания, использующие в качестве сюжета инструкцию "Как убить неверного".²⁷