Грязь

Она плакала, и несколько минут он ее не прерывал, тот, убийца. Потом он сделал что-то, и Эдди закричала от боли. Джек слышал звуки борьбы, и наконец она произнесла:

— Я — о… я… а… Джек… Господи… А… аааааа… он… аааа… он поймал Ли… ааааа… я должна… А-А-А-А… помоги мне, я… О, Джек, помоги мне, ПОЖАЛУЙСТААААА… Извини, о, извини меня…

Эйхорд понял, что Эдди оттащили от телефона, потом услышал стук и звук ломаемого телефона и острый металлический треск, опять всхлипывания, потом стало тихо. С ним заговорило мерзкое существо.

— Ты здесь?

— Да, — сказал Эйхорд удивительно низким голосом. — Я тебя слышу, — добавил он, холодея.

— Слушай. Никаких полицейских. Ты должен прийти один, или они умрут. Я заставлю твою шлюху делать мне кое-что, пока я буду есть сердце ее крысенка.

Вот что услышал Джек, не сразу сообразив, что тот имеет в виду Ли Анну, которую он, повторив угрозу, назвал отродьем. Он будет есть сердце отродья. Так он сказал? Почему? Он напряг свои мысли. Он почувствовал, что парализован. Пьян. Он почувствовал, что совершенно парализован страхом, что не может ни думать, ни двигаться. Он сжал телефонную трубку, ломая приемник, прежде чем осознал, что держит радиотелефон.

— Что?

— Ты меня слышишь. Не пытайся выследить меня. Не глупи. Если я хоть что-нибудь замечу, эти сучки умрут ужасной смертью.

Ужас объял его. Джек положил микрофон на сиденье и поехал. Он выехал на дорогу, пылая от возбуждения, забыв, что он за рулем, ломая ограждения, когда вливался в поток уличного движения, повторяя, что нужно поглубже вдохнуть, набрать кислорода и попытаться включить мозг. Его мозг — мертв. Только эта фраза приходила ему на ум. Он человек с мертвым мозгом.

Гениальный полицейский, гроза преступников схвативший Потрошителя, сейчас Джек Эйхорд ничего не соображал. Абсолютный ноль. Ничтожество. Давай, ради Бога. Он тупо уставился на ветровое стекло, на дворники, будто загипнотизированный. Но потом встряхнул головой, как мы стряхиваем воду, и попытался все проанализировать. Он ехал на скорости, даже не включив сигнальные фонари. Он слышал голоса, неразборчивые слова, которые вертелись у него в голове.

— Мама, — вдруг услышал он на той длине волны, которую теперь знал этот человек, и представляя себе, что так могла сказать маме Ли: — Здесь мокро.

Ужас отпустил его, испарился, как по волшебству, и он резко нажал на тормоза. «Чарджер» врезался в него, но Эйхорд, представив, что нужно будет все объяснять дорожной полиции, показывать свои документы, резко развернулся и что есть силы погнал машину против движения.

Мысли кружились у него в голове еще минут шесть, пока он наконец не приехал на то место, где его ждал монстр. Эйхорд думал о деле. У него теперь было с собой оружие. Оно лежало в ящике на сиденье. Там же лежал и незаконно приобретенный обрез, и Эйхорд думал, засунуть его за пояс или нет. Подъехав к тротуару, он вытащил из коробки патроны для «магги» двенадцатого калибра и положил их в карман, взял пистолет и вышел из машины.

Он взял пистолет, даже не «ремингтон», а только старенький «винчестер», взял стамеску и, потуже затянув пояс, засунул ее туда сзади. Он держал палец на курке. Два безобразных куска железа между пальцами, пять магазинов в карманах. Вытащив пистолет из кобуры, он думал, придут ли ему на помощь ребят с оружием, которое выкурит и разрушит здесь все. Ящик, который он стал поднимать с сиденья, был гораздо тяжелее, чем он думал.

— Эй! — окликнул его грубый голос. — Иди сюда!

Все это происходило средь бела дня. И он совсем не походил на монстра. Обыкновенный человек, который скользнул в канализационную трубу. «Как он сумел протиснуть свое огромное тело через это отверстие?» — удивился Эйхорд. Он поставил ящик около отверстия и спокойно достал пистолет, но, сообразив, что он не будет ему нужен, положил его рядом с коробкой. Тут человек позвал его из темноты сильным, как раскат грома, голосом, глубоким, металлическим.

— Я не знаю, что у тебя лежит рядом, но не притрагивайся к этому. Спускайся сюда по лестнице, пока я не сломал шею твоей шлюхе, — грозно крикнул он Джеку.

— Я ничего не вижу! Пожалуйста, подожди! — крикнул Джек, светя внутрь фонариком. — Ты хочешь, чтобы я спустился туда?

— Убери свет и спускайся, — заорал на него громила, но Джек уже заметил женщину, которая стояла за его спиной. Она была еще жива. — Не шути со мной, а то я ее убью. Сейчас же! — предупредил убийца и сделал что-то, от чего Эдди закричала.

А Джек уже подошел к коробке и, схватив первый мягкий комочек, бросил его в люк.

— Смотри! У меня целый ящик этого. Тебе понятно, ты, толстый вонючий мешок с говном, у меня их целый ящик. — Его затрясло, он подошел к коробке, хватил еще один маленький покрытый шерстью комочек и бросил его в отверстие. Теперь и он стал играть жизнями, и, вероятно, сейчас это было правильно. Неужели убийца купится на это и выйдет оттуда? Секунды было достаточно, и Джек услышал рык ярости:

— Я убью этих сук, если ты еще раз это бросишь!