Грязь. Mötley Crüe. Откровения самой скандальной рок-группы в мире

И это окно могло очень быстро захлопнуться. Иногда у нас было всего полчаса или двадцать минут с Винсом. И если вы просили его спеть более двух раз, он говорил, “Пошёл ты…”, и уезжал. Моим впечатлением от Винса было моё поднятое запястье и взгляд на часы. Ему не хотелось находиться в студии: он предпочитал поле для гольфа.

Значит, даже когда он вернулся, он не вёл себя так, будто он — часть группы?

Я думаю, что была ревность, потому что Никки и Томми были сопродюсерами альбома, и он тоже хотел быть сопродюсером. Он мог бы им быть, но мы не могли заставить его петь в студии, а что уж говорить о продюсировании. Винс один из тех парней, на кого вы не можете надавить (guys who you can’t push too hard). Если он появляется и случайно делает что-то, и случайно это “что-то” получается хорошо, ну, и в итоге, вы имеете то, что имеете.

Памела Андерсон была поблизости во время записи?

Ну, все мы прошли через по-настоящему хорошие времена с Памелой и по-настоящему дерьмовые времена с Памелой во время записи этого альбома. Она обычно делала это каждую пятницу, когда она заглядывала в студию с бутылкой водки. Она говорила, “Ладно, сегодня пятница, вам, парни, нужно выпить”. Она так настаивала на этом, что Томми каждую пятницу напивался в стельку. А в скором будущем, когда прошло всего несколько месяцев, в ток-шоу Джея Лино она говорила, “Мой муж — алкоголик”. Я тогда ещё подумал, “О чём она говорит?”

Так, что же, по-твоему, происходило на протяжении всего этого процесса записи? Тебе не приходило в голову, “Вытащите меня из этого кошмара”?

Это было действительно тяжело, потому что, когда им было удобно, у меня было два сопродюсера; когда их не было, всю работу приходилось делать самому. В конечном счёте, я сорвался на крик. Я никогда этого не забуду, потому что моя мать сидела рядом со мной на Рождество, а я разговаривал с Никки по телефону. Я сказал, “Если ты не предложишь лучший вариант первого сингла, считай, что ваша карьера закончена, а через шесть месяцев вы обвините во всём этом меня “. А он, “Нет, я точно знаю, что я делаю, и я всё делаю правильно. Это идеальный первый сингл”. В тот момент я был уверен, что воссоединённые «Motley Crue» не станут бомбой просто потому, что материал был паршивым. Если бы у них был правильный альбом, они, возможно, легко бы взяли и двойную и тройную “платину”.

Значит, ты решил, что умываешь руки?

Что ещё я мог поделать? Устаёшь от постоянного, “Нет, нет, нет, нет” и вечных препирательств с людьми. Когда первый сингл потерпел неудачу, я получил звонок от Никки, который сказал, “Мне кажется, мы выпустили не тот сингл”.

“Вот же ты козлина!”, - заорал я на него.

Как бы там ни было, но это уже не имело значения, потому что к моменту выхода альбома, «Motley Crue» стали знаменитостями такого масштаба, чего они, вероятно, не могли себе представить даже в самых своих ужасных кошмарах. Это действительно было странно для меня, потому что, внезапно, их личная жизнь стала более важна, нежели их музыка.

ЧАСТЬ 11. “ПУШКИ, ЖЕНЩИНЫ, ЭГО” Глава 1. Томми «Безумная история, повествующая о вилке и посудомоечной машине»

Я думал, что она самая весёлая девушка на планете. Ей нужно было стать комиком. Она постоянно была в движении и говорила быстрее, чем любая другая девчонка из тех, кого я знал. По существу, она была маньяком, и я, чёрт побери, тащился от неё .

Первая ночь, которую мы провели вместе, случилась во время перерыва в туре с Кораби. Она жила в Ресида со своей дочерью, Тэйлэр, от её брака с вокалистом «Warrant» Джени Лэйном. Помню, я смотрел клип на песню “Cherry Pie” и думал, что она самая горячая тёлка из всех. У неё были идеально белые волосы, огромные глаза самочки, большие лоснящиеся губы и громадные титьки — кому какое дело, были они настоящие или нет. Её звали Бобби Браун, и она украла моё сердце. Второе, что она сделала, открыла свой рот.

Я спал в её кровати после нашего первого свидания примерно в четыре утра, когда внезапно здание начало раскачиваться. Я понятия не имел, что происходит: сначала я подумал, что это какой-то безумный сон, затем я подумал, что какой-то чувак пытается проникнуть внутрь. Когда я медленно вернулся в сознание, я вдруг понял, что весь дом ходит ходуном. Мы лежали голые в её кровати, не зная, что делать, как вдруг её большой платяной шкаф рухнул на пол, разбив при этом экран телевизора на тысячу мелких кусочков.