Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы

Я думаю, единственное, что всегда вело меня по жизни, это моя одержимость. В достижении своих целей я всегда выбирал свой собственный путь, не оглядываясь ни на кого. Точно также, когда, учась в школе, я был ди-джеем школьной радиостанции в Парк Форест, штат Иллинойс, я услышал о радио-конференции в университете Лойола и записался на неё. Именно там я обнаружил, что могу получать записи бесплатно. Наша школьная радиостанция работала в течение многих лет, и за всё это время никому даже в голову не пришло, что покупать альбомы вовсе не обязательно.

Моей первой работой после школы была работа в департаменте писем звукозаписывающего лейбла  «Chicago WEA» в отделе по распространению — место, которое я получил только потому, что впечатлил кого-то на лейбле тем, как вымаливал по телефону предоставить мне бесплатные записи «Cars». В конечном счете, та же самая страсть привёла меня в Лос-Анджелес, где я работал помощником в отделе продаж «Электра Рекордс», которая тогда занималась такими исполнителями, как Джексон Браун (Jackson Browne), «Queen», «The Eagles», Линда Ронстадт (Linda Ronstadt) и «Twennynine» с Ленни Уайтом (Lenny White).

Я думаю, что не будь я предприимчивым, я никогда бы не потащился в ту ночь четверга на Сансет Стрип. Это было ранним вечером, я шёл по Сансет в надежде перекусить в кафе под названием «Ben Frank’s», которое всегда было битком набито молодыми рокерами, обслуживаемыми семидесятилетними официантками, которые работали там, наверное, со времён Ланы Тёрнер [25], когда я заметил, как сотни подростков пытаются пройти на концерт в «Виски». Я взглянул на афишу, чтобы узнать из-за чего такой сыр-бор, там было написано: “Motley Crue. Билетов нет”. Те же страсть и одержимость, которые привели меня в Лойола, потащили меня туда, в то время как в животе у меня урчало от голода. В витрине магазина звукозаписи на углу, «Licorice Pizza», я увидел огромный плакат с изображением четырех расфуфыренных, облачённых в кожу, гермафродитов, отщепившихся от «New York Dolls». Я также заметил, что они выпустили альбом на их собственном лейбле «Leathur». Для группы, у которой даже не было контракта, создавать такую истерию в «Виски» было большой редкостью. Я должен был на их видеть.

Я подошёл к входной двери, вытащил свою визитную карточку «Электры» и обманул их, сказав, что я сотрудник «A&R» на лейбле («Artists and Repertoire» — подразделение, ответственное за поиск и заключение контрактов с новыми исполнителями). Я всегда пытался заставить лейбл подписывать группы, которые мне нравились, но они никогда меня не слушали. Я приносил им “I Love Rock and Roll”, Джоан Джетт (Joan Jett), которую я нашел на второй стороне европейского сингла; “Tainted Love”, «Софт Сэл» («Soft Cell» — дуэт, в котором начинал Марк Элмонд); «The Human League»; и даже «Go-Go’s». И всё это они пропустили мимо ушей. Я был слишком застенчив, чтобы попрекать их этим, хотя… Я был счастлив уже тем, что в свои двадцать лет уже работал на звукозаписывающем лейбле в Лос-Анджелесе.

В клубе — клуб забит до отказа — неистовствовали пятьсот подростков под этих «Motley Crue». А они выглядели восхитительно. Никки был настолько интенсивен, складывалось впечатление, что, если бы он не играл басу, то непременно убивал бы кого-нибудь на улицах. Он бил по струнам с такой силой, что кожа лопалась на его пальцах. Глядя на него, комок подступал к горлу — кровь летела от его пальцев, как будто это были не струны, а лезвия. Винс смотрелся лучше всех остальных и был самым харизматичным певцом, которого я когда-либо видел: женские ноги раздвигались только лишь от одного его вида на сцене. Он был полной противоположностью гитариста, который был похож на одно из перевоплощений Сатаны, хотя он, как оказалось, был самым славным из всей группы (когда не пил). Томми напоминал перевозбуждённого подростка, но в то же самое время складывалось впечатление, что он единственный настоящий музыкант в группе. Он был высококлассным барабанщиком, хорошим шоуменом и постоянно находился в движении. Он напоминал стержень, который скрепляет все это вместе.

После шоу, я нашел их менеджера и сказал ему, что хотел бы привести группу на встречу в «Электру». К моему удивлению, он совершенно не обратил на меня никакого внимания. Вместо этого он сказал мне, чтобы я связался с «Greenworld», маленьким местным дистрибьютором, который занимался продажей их альбома. По совпадению в городе проводилась выставка музыкальной торговли, и у «Гринуорлд» там был свой киоск. Я поговорил с человеком по имени Аллен Нивен, который отослал меня обратно к странному менеджеру группы, чрезвычайно серьезному строительному подрядчику по имени Аллан Коффман.