Грязная бомба

Шкловский внимательно осматривает пирамиду и начинает ругаться.

- Сволочи, гады, педики..., утащили все таки.

Основание пирамиды распилено, по конфигурации здесь должен быть большой предмет. Обрезанные провода валяются на земле.

- Посмотри, какой фон? - просит меня майор.

Я достаю из кармана комбинезона дозиметр и стрелка тут же начинает отчаянно метаться и зашкаливать.

- Господи, да здесь девятьсот рентген.

Обхожу участок вокруг пирамиды, везде фон ужасный и спотыкаюсь о какой-то предмет.

- Майор, идите сюда, посмотрите.

Шкловский подходит и толкает ногой длинный черный ящик.

- Ну вот и разгадка, лейтенант. Это, по моему, пила по металлу. Неплохо придумано, собрали из бензопилы.

- Почему же они ее здесь бросили? Такая ценная вещь для севера.

- Наверно потому что фонит.

Я подношу дозиметр к ящику, он действительно показывает восемьсот рентген.

- И потом, - продолжает майор, - чтобы увезти от сюда капсулу, лишние предметы не нужны.

- Как, разве увезли?

- Сама капсула вместе со свинцовой оболочкой весит килограмм восемьдесят. На себе не унесешь. Здесь были сани. Видишь следы.

Мох ягеля раздавлен полозьями и две полосы тянуться на север.

- Нам надо идти туда?

- Да. Но эта операция обойдется в два дня. Ближайшие стойбища приблизительно километрах в ста - двести от сюда.

Нас сбросили сюда не зря. Кто то украл капсулу с Цезием 137.

В бытность могучим государством, Страна Советов раскидала по своей территории почти до трехсот метеостанции с ядерными источниками энергии в нежилые районы. Технология работы станций проста, Цезий распадается и нагревает оболочку капсулы до трехсот градусов, куда втыкают десятки термопар. Вот тебе и источник энергии. Государство развалилось, а метеостанции продолжали подавать в эфир сведения о погоде.

Дождя уже нет, зато облака обтянули небо сплошной пеленой. Мы бредем по следу саней уже больше суток и неожиданно натыкаемся на большое стадо оленей. Это зверье растоптало след и теперь приходится бродить, чтобы хоть что то отыскать.

- Лейтенант, смотри дым.

Майор показывает рукой направо. Я увидел чум, с едва заметной струйкой дыма. Не сговариваясь, пошли туда.

У входа сидело двое мужчин, старый с морщинистым лицом и помоложе.

- Уважаемые, здравствуйте, - приветствует их майор.

- Здравствуй, - кивают мужчины головами.

- Мы военные, сброшены сюда с самолета... - Они как болванчики опять кивают головой... - Ищем нарты, в которых лежит большой железный ящик... Вы не видели, мимо вас не проезжали люди с таким грузом?

- Васенька проезжал, - выдавил старший, - с ним высокий такой, черный человек. Поехали к бухте Оловянной.

- Давно?

- Часов семь будет. Здесь у нас отдыхали, чай пили...

- А Васенька это кто?

- Важный человек, директор фактории.

- А второй..., кто?

- Не знаем его, приезжий он. Деньги платил за чай. Не наш человек.

- У вас радиостанция есть?

- Есть. До Оловянной или до бухты Черной тянет.

Шкловский разочарованно подергал губами.

- Милиция в Оловянной есть?

- Нет. Зачем милиция? Мы все друг друга знаем.

- Мне нужно задержать незнакомого человека и его груз. Он очень нехороший человек.

- Поздно, пол часа назад, пароход "Капитан Сомов" ушел на Воркуту.

- Можно через Оловянную связаться с Воркутой или пароходом.

- Можно, но только через шесть часов. С нами устанавливают связь через каждые 12 часов.

Майор ругается, потом спрашивает.

- Вы нам не поможете быстро добраться до Оловянной?

- Почему не поможем, поможем. Вы отдохните, а Коля сейчас оленей найдет и сам вас довезет...

- Нам некогда, отдохнем потом. Сколько ехать до Оловянной?

- Шесть часов.

- Лучше поедем.

Мужик помоложе, поднимается с места и косолапо идет к стаду.

Два оленя резво тащат нарты, Николай завалил нас в шкуры, а сам на облучке, длинным шестом подгоняет животных. Мы так устали, что несмотря на дикую тряску, заснули.

До Оловянной добрались под вечер. Несколько деревянных бараков, четыре каменных здания и пять десятков яранг расположились в небольшой бухте. У деревянных пирсов два десятка лодок, несколько катеров и даже небольшой сейнер. Коленька подогнал нарты к каменному зданию и ткнув в него своим шестом сказал.

- Вот здесь старший.

- Спасибо, Коля.

- Я поехал обратно. До свидания.

Олени умчались за холмы, а мы стали стучать в двери. Вскоре вышел откормленный мужик одетый в трико.

- А... товарищи военные, ждем вас...

- Откуда вы узнали, что мы приедем?

- Только что со стойбища у Серых Холмов Максимов сообщил о вас. Вы проходите в дом.

Заходим в большую комнату. Судя по всему, это приемная-кабинет. Здесь большой канцелярский стол, сейф, портрет Горбачева и куча стульев. Мужик садится за стол и жестом приглашает нас присесть.

- Максимов также передал мне, что вы ищете одного человека...

- Да. Вы не могли бы нам рассказать что-нибудь об этом человеке?

- Его звать Карим Самиров. Я сам смотрел его паспорт. Такой разговорчивый, радушный. Не за что бы не поверил, что он вор. Деньги платил за все, даже за чай.

- Что-нибудь еще можете о нем сказать?

- Да вроде... ничего. Карим в основном общался с директором фактории Васенькой, поговорите с ним...