Грязная игра

— За то, что была непослушной девочкой, — бормочу ей на ухо.

Она вздрагивает и отстраняется от меня, убирая свою руку.

— Тогда пойдем, посмотрим, на что ты способен.

Это вызов, если я когда-либо его слышал, и он только разжигает во мне желание. Встав в стойку перед ней, я бросаюсь вперед и тянусь к ее правому плечу. Однако она угадывает движение и не остается на месте, уклоняясь в сторону, так что я полностью промахиваюсь.

А потом она хватает меня сзади за плечо и переворачивает на спину, нависая надо мной.

— Это всё, на что ты способен?

Я вскакиваю на ноги, встаю перед ней и делаю знак Адрианне напасть на меня. Она прищуривает глаза, а затем движется ко мне с превосходной грацией. Я всегда восхищался легкостью и непринужденностью, с которой она дерется.

Однако она предсказуема: в последнюю секунду взгляд смещается влево, и я уклоняюсь, хватая ее за руку и заламывая за спину.

— Это всё, на что ты способна, детка? — Шепчу ей на ухо, продолжая крепко прижимать ее к себе.

Каждый мускул в ее теле напряжен, но я намерен изменить это сразу после занятия. Она будет выкрикивать мое имя, пока я буду доводить ее до самого сильного оргазма, который у неё когда-либо был.

Она вырывается из захвата и бьет меня коленом в пах, заставляя меня хмыкнуть от боли. А потом меняет наши позиции так, что мои руки оказываются в ее захвате.

— Нет я могу заниматься этим целый проклятый день.

Я ухмыляюсь.

— Я тоже могу, но я бы предпочел, чтобы ты лежала на спине с раздвинутыми ногами.

Она отпускает меня, толкая вперед и увеличивая расстояние между нами.

— Меня от тебя тошнит.

В этот момент в спортзале звонит звонок, предупреждающий о пяти минутах, звук которого только разжигает волнение внутри меня. Звонок в спортзале раздается рано, чтобы студенты могли переодеться к следующему занятию.

— Время для наказания, Васкез.

Я поворачиваюсь к остальным в классе.

— На сегодня все. Переодевайте свои задницы и идите на следующий урок.

Ученики медленно проходят в раздевалку, пока не остаемся только я и Адрианна. Только тогда я снова поворачиваюсь к ней лицом, сердце бешено колотится в груди.

— Итак, ты считаешь, что болтать и смеяться на моем уроке — это нормально?

Адрианна упирает руки в бедра.

— Камилла была права. Все болтали и смеялись, а ты выделил нас.

Я направляюсь к ней.

— Возможно, потому что единственная девушка, на которую я обращаю внимание в этом классе, — это ты.

— Что ж, обрати свое внимание на кого-нибудь другого. На того, кто этого хочет.

Оказавшись в шаге от нее, я обхватываю ладонью ее стройное горло, наслаждаясь тем, как учащается ее пульс от моего прикосновения.

— Мы оба знаем, что это не совсем то, чего ты хочешь, не так ли, Адрианна? — Я наклоняю голову набок. — Чего ты действительно хочешь, так это чтобы я снова вылизал твою киску и заставил тебя кончить.

Она заметно вздрагивает от моих слов, удерживая мой взгляд вместо того, чтобы отрицать это, что является для меня достаточно хорошим ответом.

— Я так и думал.

Я отпускаю ее горло и отворачиваюсь от нее, чтобы запереть дверь спортзала, так как не хочу никаких помех. Когда оборачиваюсь, она смотрит на меня с раскрасневшимися щеками и желанием в своих прекрасных темных глазах.

— Иди и ложись на переднюю трибуну, — говорю я, кивая вперед.

Адрианна судорожно сглатывает, и я гадаю, не собирается ли она ослушаться меня, но затем она поворачивается и подходит к скамье, удивляя меня своей внезапной готовностью делать то, что ей говорят.

Я подхожу к ней, расстегиваю молнию на штанах и вытаскиваю член.

— Хорошая девочка. — Я хватаю ее за колени и раздвигаю их, издавая стон, когда вижу мокрое пятно на ее ярко-красных трусиках. — Уже намокла для меня, детка?

Она не говорит ни слова, просто смотрит на меня в ожидании. Я медленно провожу руками вверх по ее бедрам, а затем зацепляю пальцами пояс кружевных трусиков.

Она задерживает дыхание, ожидая, что я буду делать. Я стягиваю их, и мой член превращается в сталь, когда смотрю на мокрую девственную киску, ничего так не желая, как лишить ее невинности одним жестким толчком.

Вместо этого я опускаюсь на колени в конце трибуны и подтягиваю ее ближе к краю, так что ее бедра оказываются по обе стороны от моего лица, а затем втягиваю чувствительный клитор в рот.

Она стонет — звук, который я жаждал услышать снова с момента нашего телефонного разговора во время зимних каникул. И ее киска становится еще более влажной, что я с трудом мог себе представить.

Я двигаюсь между клитором и входом, впитывая каждую каплю ее сладкого нектара. Медленно, не спеша, я растягиваю удовольствие, играя с ней, как с инструментом. Все это время она задыхается и стонет, доказывая, что инцидент в классе не был единичным. Она хочет меня так же сильно, как и я ее. Просто она слишком упряма, чтобы признать это из-за моего прошлого опыта общения со студентками.