Грязная игра

Адрианна громко стонет. Мне нравится, что когда мы в моей квартире, она такая свободная и громкая. Как будто здесь нас никто не слышит, но это не совсем так. Моя квартира находится над библиотекой, которая всегда открыта, так что, скорее всего, люди слышали нас бесчисленное количество раз.

— В тебе так хорошо. — Я снова шлепаю ее по заднице. — Так туго. — Я хватаю ее за волосы и дергаю еще выше. — Тебе нравится, когда мой член глубоко внутри тебя?

Я провожу губами по раковине ее уха, и в ответ получаю самый возбуждающий мяукающий звук, который я когда-либо, блядь, слышал.

— Я люблю это, — стонет она, явно забыв о своем желании заставить меня поверить, что она не наслаждается происходящим между нами.

Тогда я жестко трахаю ее, совсем не сдерживаясь, когда звук соприкосновения нашей кожи эхом разносится по комнате, смешиваясь с ее стонами, сжимающими мои гребаные яйца, и я почти готов кончить уже через несколько минут.

Сжав челюсти, я сопротивляюсь. Это первый раз, когда женщина испытывает мой контроль. Адрианна становится еще влажнее, чем больше я трахаю ее, и сдерживаться становится все труднее, когда я вижу, как ее кожа блестит от возбуждения.

— Ты такая мокрая для меня, детка.

Она стонет громче.

— Придуши меня, — умоляет она.

Я замираю на мгновение, шокированный просьбой. А потом обхватываю одной рукой ее горло, в то время как другой поддерживаю ее, удерживая запястья. Она не контролирует себя, так как я придушил ее ровно настолько, чтобы перекрыть поток кислорода.

Через несколько секунд все ее тело содрогается самым странным образом. Я решаю, что был слишком жесток, когда сдавливал ее горло. Но тут она кричит:

— Арчер! Блядь! Ох! Блядь!

И я понимаю, что она кончает, когда ее мышцы плотно сжимаются вокруг моего члена, настолько, что кажется, будто тот зажат в тисках.

Мгновение спустя я чувствую, как наступает моя разрядка, и взрываюсь глубоко внутри нее, затапливая ее маленькую тугую пизду.

— Вот так, детка. Прими каждую каплю спермы, — рычу я.

Она задыхается, когда я, наконец, отпускаю ее горло. Но не вынимаю из нее свой член, пока нет. Я еще не готов. Сегодняшний вечер обещает быть очень долгим. Сомневаюсь, что с такими темпами мы когда-нибудь доберемся до ужина.

Глава 27

Адрианна

Ева кружится в платье, которое примеряла.

— Что ты думаешь?

Я улыбаюсь.

— Думаю, ты сильно изменилась с тех пор, как мы познакомились.

Она делает паузу, хмуря брови.

— Это хорошо или плохо?

— Хорошо. Ты раскрепостилась. — Я выгибаю бровь. — Возможно, это как-то связано с тем, что ты трахаешь своего горячего мужа.

Ее щеки краснеют, и она швыряет туфлю в мою сторону.

— Не будь идиоткой.

Я не могу отрицать, что Ева значительно выросла в моих глазах с тех пор, как впервые появилась здесь. Когда Нат пригласила ее в нашу компанию, мне казалось, что мы заменяем Джорджию, но теперь я понимаю, что она никогда не заменит ее. Они обе такие разные, и удивительно, насколько хорошо она влилась в нашу группу.

— Прости. — Я поднимаю руки вверх. — Кстати, как тебе семейная жизнь?

Она выглядит задумчивой.

— Если честно, странно. Хорошо, но странно, что я так рано вышла замуж. Понимаешь?

Я киваю.

— Да, я могу это понять.

— Но я так сильно люблю Оака, что не могу представить себе жизнь по-другому.

— А что будет, когда ты закончишь академию?

— Что ты имеешь в виду?

Я пожимаю плечами.

— Ты хочешь поступить в колледж или найти работу?

Выражение ее лица становится немного серьезным.

— На самом деле мы это еще не обсуждали.

— Тебя это беспокоит?

Она машет головой.

— Осенью я хочу поступить в ветеринарную школу. Это то, ради чего я работала, и одна находится не так уж далеко отсюда. — Она судорожно сглатывает. — При условии, что я поступлю туда.

— Поступишь, ты ведь самый умный человек, которого я знаю. — Она действительно хорошо разбирается во всех школьных предметах, а не только нетрадиционных, которые мы изучаем в СА. — Означает ли это, что ты собираешься сдавать экзамены?

Она кивает.

— Конечно. Я уже зарегистрировалась.

— Настоящий планировщик. Хотела бы я знать, что, черт возьми, буду делать после окончания школы.

Она подходит и садится рядом со мной.

— У тебя нет никаких предположений?

— Мой отец хочет выдать меня замуж. Я этого не хочу.

— Так и скажи ему.

Я качаю головой.

— Все не так просто.

Ева кивает.

— Поверь мне, я понимаю это больше, чем ты думаешь. — Она глубоко вздыхает. — Моя семья была точно такой же. Они не хотели меня слушать. — Ее брови сдвигаются. — Моя мать даже пыталась убить меня за то, что я делала то, что хотела.

Я тяжело сглатываю, поскольку семья Кармайклов куда менее безжалостна, чем моя.

— Именно поэтому я не могу сказать ему, чего хочу. Мой отец, вероятно, убил бы меня в тот момент, когда я это сделала.

Ева не говорит ни слова об обратном.

— Может, перестанем зацикливаться на этом и поедим пиццы в «Фрателли»?

Мой желудок урчит в ответ.

— Черт возьми, да. — Я смотрю на красивое сиреневое платье, которое на ней надето. — Да или нет по поводу платья?

Ева смотрит на него в зеркало.

— Мне нравится. А ты что думаешь?

Я киваю.