Грязная кровь

Михаил встретился с Марией и они договорились вот до чего: он поставляет в течение года информацию о своих клиентах, и Мария отпускает его.

– Подожди, так речь идет о шантаже? – презрительно сморщилась я. – Ты выдавал тайны своих клиентов этой бабенке? Ничего себе, клятва Гиппократа! Но каким образом тебе вообще до сих пор удавалось держаться на плаву? Ведь тебя так легко было бы вычислить!

– Меня это не касалось, – ответил Михаил. – Мария обещала поставить дело так, чтобы подозрение на меня не падало. Знаешь, когда известно, чем поддеть человека, то к этой информации всегда можно подобраться с другой стороны. А агентов у нее предостаточно.

– Воротниковы – тоже на твоей совести? – спросила я, поймав-таки его взгляд. Михаил беспомощно глядел в мои глаза, но взгляда не отводил. Наконец он моргнул несколько раз, и, откашлявшись, произнес:

– Да. Но если бы муж не нашел письмо, Светлана так и продолжала бы платить Марии за молчание. Можно считать, что произошел прокол…

– Ну и зачем ты здесь? – спросила я, не скрывая презрения в своем голосе.

– Год прошел, – твердо ответил Михаил. – Но Марии все мало. Она тянет из меня информацию, словно забыла о нашей договоренности.

– Дурак ты, а не психотерапевт, – сказала я, закуривая «салем». – Шантаж – это навсегда. Никто не отпускает золотую рыбку просто так.

– Я приехал сюда, чтобы лично переговорить с Марией, – продолжал Михаил. – Встреча назначена здесь на завтра, для нее забронирован номер, но… Но сегодня вместо нее здесь появилась совсем другая женщина. Эта потаскушка, что сегодня падала в фонтан и обливала гостей шампанским – вовсе не Мария.

– Ты уверен?

– Конечно! Марию, если раз увидишь – не забудешь! – почему-то улыбнулся Михаил. – А эта девчушка мне очень хорошо знакома.

– Вот как?

– Конечно! Это Викуша Свистунова, моя, можно сказать, бывшая коллега по проституции. Она работала девочкой по вызову в том же агентстве.

– Сейчас ты найдешь эту Вику и узнаешь у нее, где найти настоящую Марию, – подскочила я к Михаилу и схватила его за грудки. – Соблазни ее, запугай, сделай все, что угодно! Надо раз и навсегда порвать с этой дрянью и у тебя сейчас есть такая возможность!

– Я… я сейчас уже ничего не хочу, – пробормотал Михаил. – Пусть только все оставят меня в покое, иначе я сойду с ума.

– Тогда иди и застрелись! – закричала я. – Возьми и повесься в сортире на собственном галстуке! Сунь голову в унитаз поглубже и спускай воду, пока не захлебнешься! Надо бороться, понимаешь?

– Я все понимаю, но я устал! Устал! – истерически завопил Михаил.

– Если ты хочешь, чтобы мы остались друзьями – пойди и вытряси из нее всю правду!

Кажется, именно этот последний аргумент на него и подействовал. Это не могло не польстить моему самолюбию. Михаил внимательно посмотрел мне в глаза, решительно встал с кресла и одернул пиджак.

– Пошли! – сказал он. – Но я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

– Обещаю! – ответила я, и, приблизив его лицо, поцеловала сухие губы Михаила.

Фуршет был в самом разгаре. Гости, которые уже насытили желудки и накачались алкоголем до предела, потихоньку выползали из дверей банкетного зала и кучковались в холле первого этажа.

Среди них я заметила папочку вместе с его сотрудниками. Андрей Витальевич интервьюировал какого-то толстяка в бархатном пиджаке, тот важно отвечал на вопросы и пускал сигарный дым прямиком в объектив направленной на него видеокамеры. Заметив нас с Михаилом, Снегирев приветливо помахал рукой.

– Мария сейчас в зале там? – спросила я папу, когда мы поравнялись.

– О, нет, она уже от танцевала на столе и сейчас закрылась в дамской комнате.

Как бы в подтверждение его слов дверь туалета распахнулась и Мария пошатывающейся походкой вышла в холл. Михаил тут же подскочил к ней и, довольно бесцеремонно схватив за руку, поволок в номер. Я быстро последовала за ними, поймав удивленный взгляд папы.

Втолкнув «Марию» в дверь, Михаил вошел следом, тяжело дыша. Я скользнула за его спиной и, чуть подтолкнув его вперед, закрыла дверь папиного номера, дважды повернув ключ в замке.

– Это что, импровизированная попытка изнасилования? – ухмыльнулась «Мария». – Или вы хотите взять у меня автограф?

В ответ Михаил наотмашь ударил ее по лицу. «Мария» охнула и схватилась за щеку. Она мигом протрезвела и теперь испуганно смотрела на пригнувшегося к ее лицу разъяренного Михаила.

– Узнаешь?

– Что вы имеете в виду? – пролепетала «Мария», продолжая тереть щеку.

– Ты узнаешь меня? – продолжал допрос Михаил. – Нет? А вот я тебя сразу узнал. Хочешь, я сейчас выйду к публике и скажу, что твое настоящее имя – Вика Свистунова и что ты несколько лет назад была второразрядной потаскушкой в фирме «Китайский фонарик»?

– Как вы смеете мне угрожать? – лепетала Вика. – Это возмутительно!

– Ах, какие мы стали порядочные! – издевался Михаил. – А ведь еще так недавно тебя отчитывал хозяин за то, что ты пыталась обобрать клиента. Помнишь с каким трудом умяли конфликт с грузином?

– Ох, вот только не надо этих подробностей, – взмолилась Вика, – скажите, сколько вы хотите и давайте расстанемся по-хорошему.