Грязная сделка

Одно слово. Одна команда. Она прошипела, снова сузив на меня глаза. Талия прибывала в бешенстве, и была так чертовски красива, как сейчас.

— Это моя последняя трапеза?

Тарелка была наполнена кусочками жареного цыпленка, чесночным хлебом и овощами. Рядом лежали фрукты и коктейль из манго. И брауни. Все ее любимые блюда.

Моя челюсть сжалась, и я не ответил. Она бросила на меня полный отвращения взгляд.

— Сколько мне осталось жить?

— Несколько часов, — ответил я. — Или дней.

Она посмотрела на тарелку с покорным выражением лица.

— Но ты сказал, что у меня есть только двадцать четыре часа?

Отодвинув стул, я встал.

— Возможно, я передумал.

Талия прикусила губу, ее карие глаза сверлили меня взглядом… будто она пыталась проникнуть в мою душу.

— Ты… не убьешь меня?

Ее вопрос прозвучал так тихо, что я едва не пропустил его мимо ушей.

— Нет, убью.

Моя грудь сжалась, когда эти слова сорвались с моих губ.

— Тогда что ты имеешь в виду?

Мои губы дернулись, а член запульсировал.

— Я еще не закончил с тобой… пока.

Глава 12

Талия

Я не была уверена, как долго пробыла в подвале Киллера, прикованная цепью к стене. Часы слились воедино. Я снова вздрогнула. Уже некоторое время меня попеременно бросало то в холод, то в жар. Тонкая струйка пота покрыла мою обнаженную кожу.

Я вновь потянула за цепь, поморщившись, когда металл впился в мою больную кожу. Моя голова пульсировала, и я просто витала… в воздухе. Я откинула голову назад и крепко зажмурилась. Со мной что-то происходило. Ничего удивительного, если учесть, что я просидела в этом сыром подвале в одном нижнем белье Бог знает сколько времени.

Замок повернулся, но я даже не потрудилась открыть глаза.

Послышались шаги.

— Пытаешься игнорировать меня, малышка?

Я по-прежнему никак не реагировала. Я чувствовала головокружение и усталость. Не стану тратить свою энергию на человека, который желает меня убить. Зашуршала одежда, и вдруг его ладонь прижалась к моему лбу. Мои глаза распахнулись, глядя прямо в лицо Киллера. На секунду мне показалось, что я вижу беспокойство на его лице. Возможно, он не хотел, чтобы лихорадка убила меня и разрушила его конкретные планы относительно меня.

— Ты вся горишь.

Я криво усмехнулась.

— Видишь ли, ты можешь позволить природе идти своим чередом. Тебе даже не придется убивать меня собственными руками.

Нахмурившись, он снял с меня цепи и поднял на руки.

— Что ты делаешь?

— Заткнись хоть раз, — рявкнул он.

От этого движения меня затошнило, так что мне ничего не оставалось, как прижаться головой к его груди, ненавидя, что я все еще чувствовала себя утешенной его силой, хотя он и был моим убийцей. Он поднял меня по узкой лестнице в комнату, похожую на хозяйскую спальню. Неужели это его спальня?

Он опустил меня на огромную кровать и навис надо мной. Конфликт отразился на его лице, прежде чем он выпрямился и исчез за дверью. Я медленно села, хотя перед глазами все плыло. Это был мой шанс. Я с трудом поднялась на ноги и тут же плюхнулась обратно.

Киллер вошел с чашкой чая. Мои брови взлетели вверх.

— Ты не сможешь сбежать, так что не трать зря свою энергию.

Он поставил чашку на тумбочку, потом уложил меня обратно и накрыл одеялом.

— Почему тебя это волнует?

— Меня не волнует.

— Тогда почему ты не можешь просто позволить мне сгнить в твоем подвале? Зачем ты притащил меня сюда и напоил чаем, если все равно собираешься убить?

— Потому что не очень-то весело убивать такую слабачку, — проворчал он, прежде чем подойти к креслу в углу у окна и опуститься на него.

Я опустила голову на мягкую подушку, смущенная его странным поведением, но также странно успокоенная тем, что не проведу свои последние часы в подвале. Содрогнувшись, я закрыла глаза.

— Пей чай, — приказал он.

* * *

В ту ночь моя лихорадка спала. Мои зубы лязгнули, когда я дико задрожала, моя кожа была горячей на ощупь. Мое нижнее белье и простыни промокли от пота, и я, должно быть, выглядела совершенно растрепанной с прилипшими ко лбу волосами.

Возможно, именно из-за моего жалкого вида Киллер и остался рядом со мной, отказавшись от сна. Он прижал холодное полотенце к моему лбу, сдвинув брови. Он уже несколько часов ничего не говорил, только смотрел на меня с таким напряженным выражением лица. Для него не было смысла так обо мне заботиться… если только он не переживал за меня хоть немного.

Я сомневалась, что он вообще испытывал жалость к своим жертвам, так что это было единственным объяснением, почему он проявлял заботу по отношению ко мне. Может, наше совместное времяпрепровождение всколыхнуло в нем что-то такое же, как и во мне. Тоска по связи, по смыслу своей жизни, выходящая за рамки убийства.

— Не смотри на меня так, — прорычал он.

— Как? — прохрипела я.

Он покачал головой и бросил полотенце на тумбочку.

— Будто я твой ебаный спаситель. Я просто хочу убедиться, что следую своему контракту.

Я слабо рассмеялась. Он подошел к креслу и опустился на него.

* * *