Грязная сказка (СИ)

— Я тут провёл небольшое собеседование, — улыбнулся коварно тот, кого назвали Эриком. — Очень талантлива. Прекрасно владеет языком. Немного растерялась от объёмов информации, но это проходит с опытом. В-общем, нам подходит.

Таня умела держать лицо. Значит, вызов? Да, ей подходит эта работа.

— Ладушки, — легко согласился Сикорский и гаденько улыбнулся. — Посмотрю, как справится, и может быть даже отправлю Назарову благодарственное письмо и надушенный фиалками платок.

— Так это Назаров? — Эрик помрачнел и посмотрел на Таню как-то по-новому. Словно увидел её запечённую с пряностями в собственном соку.

— Это Назаров, — усмехнулся Сикорский, развернулся на каблуках, сделал шаг, а потом вдруг развернулся обратно и ткнул коротким пальцем в Эрика. — Эрик Сикорский, мой сводный брат и совладелец компании. Побудет тут пока. А ты садись, работай. Милена введёт тебя в курс дела.

— Нет, зря ты этого транса сюда притащил, — засунул руки в карманы Эрик, когда они оба потеряли к Тане всякий интерес и пошли к двери. — Ну, какая из него секретарша?

— Безотказная, — усмехнулся Сикорский. — Ты ж её в деле не видел.

— О, нет, спасибо, я не по этой части, — закрыл за собой дверь Эрик, не оглядываясь.

— Предлагаю всего лишь безобидный…

И Таня могла только догадываться, что он там ему предлагал.

На экране монитора расплывались цветные узоры. Она точно знала какую информацию ей надо выуживать первой.

«Кто ж ты такой, чёртов Эрик Сикорский? И какие ещё тёмные тайны хранит твоё прошлое, Влад Назаров, если даже имя твоё отбрасывает тень?» — застучала она по клавишам клавиатуры престиссимо, в темпе «Полёта Шмеля».

А Влад Назаров, судя по настойчивым трелям телефона, уже соскучился.

— Переживаешь? — Таня прижала трубку к уху.

— Скучаю. — Его мягкое «чь», словно провели по шее кроличьим хвостиком.

— Как твоя бывшая жена?

— Только что подъехала. Звоню с тобой на всякий случай попрощаться.

— Верю, ты умрёшь красиво, и не обмочишь свой костюм от Китон.

— Ты жестокая.

— А ты выставил её на улицу нагишом. Я бы за это каждый день отрезала от тебя по кусочку и скармливала твоим лабрадорам.

— Она мне изменяла, — улыбнулся он в трубку.

— Не может быть! И с кем же? Случайно, не с нанятым тобой проститутом?

— Но она-то этого не знала. Изменяла искренне, и в устной форме, и задним числом.

И Таня продолжила бы этот разговор, но вошла Милена со стопкой бумаг.

— Хочу тебя! Всегда хочу тебя, — шепнул ей Влад на прощанье.

— Взаимно, — ни единой буквой не солгала она и отключилась.

Милена положила бумаги на стол и склонилась над Таней.

— Эти договора надо перевести и составить на русском, — откложила она в сторону папку.

— Хорошо, — Таня вздрогнула от её мужского баса и отогнула пластиковый уголок, чтобы убедится, что этот язык она знает.

Французкий. Уи.

— Эти с тайского, — достала девушка ещё бумаги, — я уже перевела, но их надо напечатать.

Тане стоило больших усилий не заглядывать в вырез её майки. Но лучше бы ей смотреть сейчас на её член. Её мозг кипит, пытаясь связать воедино этот голос и эти сиськи.

— Давно ты работаешь у Сикорского?

— Работаю год, у Сикорского три, — улыбнулась Милена как обычно обворожительно.

— Ты говоришь по-русски почти без акцента.

— Да, я много училась.

И у Тани ещё столько вопросов к этой девочке-мальчику, но она задала главный:

— Давно здесь его брат?

— Он время от времени приезжает, — неопределённо пожала плечами Милена. — Он не женат.

— Да мне как-то…

— Его жена умерла. У него двое детей, но они уже взрослые.

— Зачем ты всё это мне рассказываешь? — Таня смотрела на неё с недоумением.

Ладно была бы тайской девочкой, но ведь мальчик же, а сплетничает.

— Потому что ты всё равно спросишь. В первую очередь все спрашивают меня именно об этом, — пожала она широким плечом.

— А во-вторую есть ли у тебя член?

— Да. Могу показать.

— Я тебе верю, — остановила её Таня. — Скажи мне лучше, кто эти все, что задавали тебе вопросы?

— Те девушки, что приходили до тебя. И ни одна не продержалась долго. После смерти Светы, Сикорского не устраивает ни одна помощница.

— А что случилось со Светой?

— Самоубийство. Несчастная любовь, — сказала Милена, направляясь к двери. — Мне надо идти. Если что понадобится, я у себя.

«Надо было попросить кофе» — спохватилась Таня слишком поздно, когда за ней уже закрылась дверь.

С утра из-за этого дурацкого непривычного платья она толком и не позавтракала, хорошо, догадалась бросить в сумку пару конфет. Влад сказал, что надо выглядеть прилично. Она старалась.

Она полезла в сумку — голодный мозг требовал глюкозы.

«Хорошо гулять по свету с карамелькой за щекой…» — крутилась у Тани в голове дурацкая песенка, которую всегда пела Лялька, когда жевала эти купленные ею же конфеты.

Таня потянулась к мусорной корзине, выбросить фантик. В ней лежала рамка с фотографией, которую выбросил Эрик. Может кто-то и побрезговал бы её достать, но только не Танино любопытство.

Вот только зачем она всегда идёт у него на поводу?

Она бросила на стол эту дурацкую рамку, и закрыла руками глаза. Чёртов бабник!

На шикарном селфи счастливо улыбающийся Влад обнимал смеющуюся девушку.