Грязная тайна

Возбуждаюсь от рук его сильных, от губ, которые целуют везде. Боль постепенно уходит, Миша возобновляет движения. Теперь они размашистее и резче. Я постепенно привыкаю, даже приятно становится. С ума схожу от мысли, что такой мужчина, как он, трахает меня с огромным удовольствием. Тащится, дуреет. Я не планировала в него влюбляться. Мне вообще не нужны отношения. Но… может быть, однажды.

Обхватываю его бёдра ногами, трусь об колючую щетину на лице. Взлетаю, парю над землей, будто за спиной мгновенно выросли крылья.

Резкий звонок мобильного телефона на тумбе все портит. И кому понадобилось набрать мой номер прямо сейчас?

Нехотя из сладкого плена выныриваю. Тянусь к телефону, смотрю на дисплей. Это привычка — всегда отвечать на звонки. С тех пор, как дедушка заболел, я боюсь, что позвонят родители и скажут, что его больше нет.

— Одну секунду, — бормочу бессвязно. — Одну секунду, Миш.

Кое-как фокусирую взгляд на экране, пока меня бесцеремонно имеют.

— Важный звонок?

Это Павел Юрьевич. Нет.

Бросаю телефон на тумбу, обнимаю Мишу за шею. Возвращаюсь в ту прекрасную реальность, в которой мы находимся.

— Директор звонил. Потом отвечу.

— Можем прерваться.

— Нет-нет! Ни за что! Я знаю, чего он хочет.

Толчок. Ещё один.

— О-о…

— В два часа ночи? — хмурится Миша. — Чего?

— Он беспокоится о предприятии… Чтобы не закрыли.

Влажные шлепки тела о тело заводят до чёртиков. Я кусаю губы, стону. Разгоняюсь, скорость сумасшедшая. Адреналин зашкаливает и будоражит кровь.

— Хочет, чтобы я тебя попросила… — продолжаю рассказывать. — Говорит, что мне заплатит... Много.... Чтобы узнала, что с нами будет дальше… Это важно.

Миша на секунду прерывается, в глаза мои заглядывает. Они беспросветно-темные, пугающие. Не успеваю я подумать об этом, как Басаргин бесцеремонно впивается в мой рот. Глубоко и долго целует. С таким напором, что я забываю обо всем. Только стонать успеваю от его резких, быстрых и ритмичных движений. Будто хочет протолкнуться ещё глубже. Словно ему и этого мало.

— Миш… Миша…

Пот градом катится по лицу, пульс оглушает. Слишком. Остро, обжигающе. Больно. Хочу попросить, чтобы не усердствовал, и признаться в том, что девственница, но… сты-ыдно!

Сильнее обнимаю Мишу за шею, льну к нему. То отпускает, то болью пронзает. Сложно терпеть, я отсчитываю секунды. Большой и горячий Медведь оказался мне не под силу. Но он мой первый и я никогда его не забуду.

Басаргин кончает без лишних эмоций. Не стонет, не роняет ни слова. На короткое время утыкается лицом в мою шею и прикусывает кожу.

Глажу влажные лопатки, улыбаюсь. Ему понравилось. Это было видно и чувствовалось без лишних слов.

Выходит, подарив одновременно облегчение и опустошение. Неуютно. Зябко, холодно без него.

Атмосфера в комнате ощутимо меняется. Я не успеваю понять, в какой момент и почему так, но совершенно точно меняется.

Миша встает с кровати, смотрит на постельное белье, затем на презерватив в крови. Это было ожидаемо, но я надеялась, что пронесёт и я стану той самой счастливицей, у которой все пройдет без лишних следов.

— Это что? — спрашивает хмуро Басаргин. — Месячные?

От его ледяного взгляда, который вызывает дрожь по всему телу, хочется укутаться в одеяло. И поскорее уснуть.

— Да. Месячные.

Равнодушно кивает, снимает презерватив.

— Сходи в душ, подмойся. Я за тобой.

Глава 9

***

Я резко просыпаюсь от шума в комнате.

Открываю глаза, не сразу вспоминаю, где нахожусь. Мягкая постель, тёплое одеяло, минимум света. Реальность обрушивается на мои плечи тяжелым камнем. Я скрываюсь на базе отдыха. Прекрасно, просто прекрасно. Но могло быть и хуже.

Сажусь на кровати, тру лицо и смотрю, как Миша надевает слегка примятую рубашку и бросает взгляд на наручные часы с кожаным ремешком. Судя по тому, что мне невыносимо хочется спать — ещё слишком рано.

— Привет, — обращаюсь к нему.

Повыше натягиваю одеяло, прикрываю плечи. Он оборачивается и смотрит на меня в упор.

— Ты куда так рано? — спрашиваю слегка охрипшим голосом.

— На работу.

— Сегодня же суббота.

— У меня почти не бывает выходных. Спи, Лиса.

Он забирает с журнального столика телефон и отвечает на входящий звонок. Уходит, закрывает за собой дверь. Я испытываю какие-то смешанные чувства. Мне обидно? Грустно? И вместе с тем хорошо.

После того как я вышла из душа и легла в постель — меня моментально вырубило. Я не слышала, как вернулся Миша, только чувствовала во сне его тепло. Тянулась к нему инстинктивно. Хотела получить хоть каплю ласки, а потом наступило утро. Странное, неромантичное. Он уехал. И вдруг стало неясно — он вернётся или насовсем?

Послушав его совет, опускаюсь на подушку и спустя короткое время вновь засыпаю. Крепко-крепко. В следующий раз открываю глаза от настойчивого звонка телефона почти в час дня. Голова трещит, тело будто переехали танком. Взглянув на телефон, раздражаюсь ещё сильнее и шумно вздыхаю. Пал Юрьевич.

Стоит мне снять трубку, как он молниеносно пристает с расспросами о том, куда делся его племянник. Коля должен был приехать к десяти и оформить новую поставку запчастей, но так и не явился.