Грязная тайна

Пытаюсь собрать себя по кусочкам, но ничего не выходит. С каждой секундой я теряю самообладание и выдержку. Впервые настолько уязвима и беспомощна. Не лиса, а маленький новорожденный котёнок, которого нужно отогреть, накормить и вдобавок сказать пару ласковых слов.

— А тебя, получается, может задобрить каждая? – интересуюсь у Медведя дрожащим голосом. — Любое преступление прикроешь?

— Нет, ты первая. Первая моя взятка. Я не полностью закрыл глаза на ваши деяния, а так… на секунду отвернулся. Кто не успел — тот опоздал.

— Ок, Миша, — понятливо киваю, выпрямив спину. — Впредь, прежде чем идти на преступление, придумаю план Б.

— Вот и славно. Но с конторой своей лучше завязывай. Куда честнее и законнее стриптиз. Танцуешь ты и правда шикарно. Заводит.

Медведь продолжает лениво поглаживать меня по спине и, не отрываясь, смотреть. В этот момент я стараюсь последовательно анализировать свои действия, чтобы понять, почему он подумал обо мне так и никак иначе.

Я ведь сама ему навязалась. Пришла в беседку, танцевала и откровенно соблазняла. Позволяла целовать, трогать. Когда мы оказалась в номере, я выпалила много лишнего о разговоре с директором. О деньгах, которые мне якобы обещали заплатить. Миша воспринял это по-своему. Он поимел меня, а я поимела его. Все понятно и более, чем прозрачно. Говорить теперь Басаргину о том, что я была девственницей — странно и нелогично. Он не поймет, не поверит. Надо было раньше.

Делаю глубокий вдох. Крупная ладонь перемещается ниже и раскрывает полы моего халата. В висках громко пульсирует. На что я готова пойти дальше? Где конец у этого дна?

Басаргин тянется и целует меня в губы. Приятно и осторожно. Остывший после сумасшедшего секса в ванной комнате, сейчас он желает получить свою порцию нежности.

— Не знаешь, почему я так сильно хочу тебя? – спрашивает в губы.

— Нет.

— Это риторический вопрос, Рыжая. Отвечать необязательно.

Его язык переплетается с моим, ладонь накрывает грудь и слегка сжимает. Внизу живота простреливает от яркого желания. Медведь оголяет моё плечо, сжимает подушечками пальцев сосок. Прокручивает, параллельно лаская мой рот. Я тихо постанываю, но при этом ощущаю себя испачканной, грязной. Не так как несколько минут назад. Пал Борисович похвалит меня за отсрочку от казни. Уладит проблемы за один-два дня и заплатит много денег. Всё сложится отлично. Вот только, кем я останусь в памяти Михаила – страшно представить.

Все прекращается, когда в дверь громко и настойчиво стучат. Вздрагиваю, нехотя отрываюсь от умелых губ.

— Твою мать. Кто там? – раздраженно интересуется Басаргин.

— Наверное, ужин принесли. Нужно открыть.

Поднимаюсь с его коленей и на негнущихся ногах иду в мини-прихожую. Потуже затягиваю пояс халата, открываю замок.

— Добрый вечер! – улыбается официант. – Заказывали ужин?

— Да, заказывала.

— Разрешите?

Он проходит в номер и несёт поднос с едой к журнальному столу. В данную минуту я чувствую себя ещё более гадко, чем до этого. Наемный работник, мальчишка одного со мной возраста, наверняка догадывается, чем мы с Басаргиным занимались в номере. Таких девчонок, как я, они с друзьями сюда пачками возят.

С удивлением замечаю, что теперь рубашка Медведя застёгнута почти на все пуговицы, а сам он общается по телефону, стоя у высокого панорамного окна.

— Я там был, Стас. Два часа назад. Блядь. Понял тебя.

Басаргин заканчивает вызов и выжидающе на меня смотрит. Сердце часто колотится. Официант, мягко улыбнувшись, желает нам приятного вечера и доброй ночи. При этом так неоднозначно косится, что хочется провалиться сквозь землю.

— Мне нужно уехать на несколько часов, — произносит Медведь.

— Ладно.

Это даже к лучшему. Я радуюсь, злюсь, скучаю. И так по кругу со скоростью света. Я не должна хотеть этого мужчину и тянуться к нему. Теперь уже нет, всё бессмысленно. Для Басаргина я обычная подстилка, которую он пользует, когда захочет. Где-то дома его наверняка ждёт девушка, невеста или жена. Послушная и правильная до зубовного скрежета.

— Не засыпай без меня, — предупреждает Миша.

Подходит ближе, нависает. Снова целует в губы. Его запах пьянит покрепче всякого алкоголя.

— Не буду. Дождусь, конечно же.

Улыбаюсь, целую тыльную сторону его ладони, а сама тем временем планирую побег. Сейчас, немедленно.

Басаргин кивает, ему снова звонят. Он надевает пиджак по дороге на выход и продолжает кому-то отвечать. Резко, строго. Я едва не подпрыгиваю от его грубого голоса.

С тоской провожаю и понимаю, что буду безумно скучать. Мне всё понравилось. Секс, поцелуи и ласки. Медведь оказался не таким уж и страшным. Большим, тёплым и безумно страстным.

Когда остаюсь в одиночестве, то замираю посреди комнаты. Жалобно всхлипываю, не зная, куда деть себя от противоречивых эмоций. Пусть посадит. Пусть закроет наше предприятие. Хуже уже быть не может!

Спустя несколько минут оживаю. Бегаю по номеру, словно электровеник. Запихиваю вещи в рюкзак, тороплюсь и нервничаю. Басаргин разозлится, когда вернётся и не застанет меня в номере. Я почему-то в этом уверена.