Грязная война

– Если я правильно понял, Дюген, ваш девиз это “ищите женщину”. Идея неплоха. Однако вы действительно думаете, что такая версия может быть состоятельной в деле о незаконной торговле оружием?

Саша, не моргнув, выдержал надменный взгляд судьи.

– Хорошо, допустим, – примирительно сказал Сертис. – Мне известна только одна Антония. Супруга Грасьена. Молодая африканка. Очень красивая, это правда, но представить ее с Видалем, с этой мелкой сошкой, – нет. Вы ведь об этом думаете?

– Повторяю, я ни о чем определенном не думаю, господин судья. По крайней мере, сейчас. Благодарю вас за разъяснения.

– Мне говорили, что вы упрямы, майор. И как видно, не обманули. Ну, что ж. Приму к сведению. Со знаком плюс, не волнуйтесь.

Тон вновь перешел на дружеский. Сертис бодро протянул руку, которую Саша пожал с тем же показным энтузиазмом.

– Вы и я, мы взорвем этот цирк власть имущих, мой дорогой Дюген. Это ведь главное, верно? Вполне вероятно, что Видаль стал побочной жертвой в шпионской истории.

– Побочной или нет, но жертвой.

– Конечно, но не следует забывать, Дюген, что в деле “Евросекьюритиз” главной жертвой выступает демократия. Желаю вам прекрасного дня.

Сертис открыл массивную дверь. И энергично захлопнул ее за майором. Какое-то мгновение Саша неподвижно стоял в длинном коридоре, где по-прежнему трудилась уборщица, орудуя фетровой тряпкой; медные пластинки блестели в лучах желтоватого света, проникавшего сквозь стрельчатые окна. “Сертис воспринимает полицейских как полезные тряпочки для полировки его славы – славы борца за справедливость, – подумал Саша. – И он вполне ясно выразился: дело “Евросекьюритиз” важнее всего остального, не вставайте у меня на пути”. В очередной раз убедившись, что Арно Марс прекрасно умеет чувствовать людей, он стал спускаться по мраморной лестнице.

“Шпионская история”. Слишком поспешный вывод. Несмотря на изысканный внешний вид, чувства Сертиса часто одерживали верх над разумом, он не мог взглянуть на дело со стороны. Саша не счел нужным ему пояснять, что от убийства Видаля просто разило ненавистью. Видели вы когда-нибудь, чтобы шпионы уничтожали своих агентов с такой страстью? Зачем наемному убийце устраивать спектакль с горящей шиной? В мире политики более правдоподобным было бы инсценированное самоубийство, автокатастрофа или остановка сердца, вызванная незаметным ядом. Вопрос стоил того, чтобы в нем разобраться.

Саша ускорил шаг, направляясь в сторону уголовного розыска.

Менар и Марс о чем-то оживленно беседовали возле кофейного автомата. Молодой человек говорил, размахивая руками. Комиссар слушал с насмешливым видом. Заметив Дюгена, Марс остановил Менара и велел вернуться в общий кабинет. Перемена закончилась. Раздосадованный парень повиновался.

– Менар думает, что знает Африку, потому что читал книги. Он понятия не имеет, о чем говорит. Хочешь, поделюсь с тобой своими замшелыми воспоминаниями?

– Не такие они замшелые, я думаю.

– Я жил в посольском квартале. Потому что так полагалось. Но больше всего мне нравилось ходить в район старого рынка, на бедные улочки, где не смолкала музыка. Из каждого дома, из каждой лавочки слышалась своя песня. И эти песни стояли в воздухе все разом. Но голова ни у кого не болела. Под солнцем Киншасы не существует неприятных звуков. В мире, не оскверненном картезианской логикой и кварцевыми часами, все оказывается гармоничным. На свидание никто не приходит вовремя, но все рано или поздно встречаются. А этого сосунок Менар никогда не прочтет в своих дурацких книжках!

– Вы скучаете по жизни в Африке?

– Не именно в Африке. Скажем так, я, пожалуй, немного скучаю по своей жизни за границей. Думаю, мой зад не создан для одного стула. Пусть и для стула начальника. Но все на свете имеет один конец, и только у банана их два. Так часто говорили мои африканские друзья. Как прошла встреча с белым клоуном?

– Как вы и говорили. У Сертиса свои планы. На Видаля ему плевать, его интересует бывший министр Кандишар. Он хочет в одиночку спасти демократию и устроить по этому поводу фейерверк.

– Мне тоже нужен фейерверк. И Сертису это не на руку. Ладно, поболтали, и хватит, идем посмотрим кино.

Марс увлек Саша в свой кабинет. Там он вошел в интернет и включил видео с университетского сайта. Сначала был вид переполненной поточной аудитории, затем крупным планом внимательные лица некоторых студентов. За кафедрой стояли два человека. Тот, что помоложе, был Флориан Видаль. Грива белокурых волос, квадратная челюсть, уверенный вид, победоносная улыбка и мощное тело лесоруба в сшитом на заказ костюме. Второй, постарше, загорелый бородач с круглыми щеками, не отличался ни силой, ни ростом, был скорее лысоват, но благодаря своей неторопливой речи и тщательному произношению умело держал внимание аудитории.

Несколько минут Саша слушал, как тот расхваливает преимущества и превратности карьеры бизнес-адвоката.